История российского мусульманства. Беседы о Северном исламе

Религиозная экзальтация, вызванная эсхатологическими ожиданиями скорейшего наступления Конца света и политико-религиозная идея «справедливости для всех» стали той основой, на которой росло и ширилось движение карматов. Вместе с исмаилитами карматы организовали широкую пропаганду своего учения по всему пространству Халифата от Ирана до южных областей Аравийского полуострова. Бахрейн в Персидском заливе стал главной опорной базой карматов, откуда они совершали набеги на соседние области, осаждали Дамаск, Басру и угрожали самому Багдаду.

Карматские предводители утверждали, что действуют от имени тайного верховного главы своего движения, которое в строгом смысле трудно было назвать исламским. Убежденные, что они живут в Последние Времена, карматы уже не подчинялись законам Шариата, создав свою собственную доктрину, «кораническую в основе, но приспособленную для всех религий, всех рас и всех каст», как пишет лейденская Энциклопедия ислама.

Суть карматской доктрины, насколько можно судить по описаниям мусульманских критиков карматства, состояла в скором явлении Махди Мухаммада ибн Исмаила как седьмого имама и седьмого посланника Аллаха, с приходом которого эра Мухаммада как шестого посланника Аллаха якобы придет к концу. Новоявленный Махди станет править миром, установит справедливость, отменит законы ислама и провозгласит скрытую истину прежних религий. Эту истину, как считалось среди карматов, новообращенные могли постичь, по крайней мере, частично, уже при самом обряде посвящения. Карматское учение имело крайне противоречивый характер, и свидетельства о том, что карматы на деле отменили исламские обряды и Шариат, весьма достоверны, как утверждает Энциклопедия ислама, хотя обвинения карматов в том, что отмена Шариата стала причиной недопустимой распущенности, были, видимо, преувеличены критиками карматства.

Благодаря эклектизму карматского религиозного учения и тому, что это движение было по-существу коммунистическим, предполагающим, например, определенную общность собственности и рабов, а также заботу о беднейших слоях населения, в карматском движении приняли участие, как самые неимущие слои населения, так и некоторые образованные люди Халифата.

Сама философия карматского учения, многое позаимствовавшая не только из исмаилитских, но и из христианских гностических учений, содержала идею постепенной эволюции мира из Божественной сущности света и Мировой души, которые, согласно карматам, являются источниками человеческого разума пророков, имамов и избранных. Непосвященные в этой философии являются лишь серой и ничтожной массой, не имеющей никакого значения в круговращении мира и «переселении разумов» от одного цикла времени до другого.

Отдельные идеи карматской философии, несмотря на ее очевидную еретичность, нашли свой путь не только в суфийскую, но и в политическую философию ислама, став одним из источников «теории совершенного имамата» ал-Фараби и ибн-Сины (Авиценны). Ибн Таймийя (1263–1328) в своем рвении к очищению ислама от «новшеств» указывал на присутствие карматских идей в учении андалусских суфиев и самого «Величайшего учителя» суфизма ибн ал-Араби (1165–1240). Более того, как пишет Энциклопедия ислама,

«Замечательная организация торговли и мусульманских гильдий берет свое начало у карматов».

После многочисленных расколов в карматском движении на юге и севере Халифата в предыдущем веке, начало X века ознаменовалось укреплением идейного единства в рядах карматов. Как бы то ни было, для мусульманских историков деятельность карматов носит негативный характер из-за карматских отклонений от ислама и их практической деятельности, далекой от всякого философского идеала. Какие бы религиозно-эсхатологические, политические или экономические причины ни определяли повседневную жизнь карматов, их деяния тягостно поражали воображение современников и потомков.

В год предполагаемого паломничества булгарского царевича в Мекку, то есть, в 923 году, бахрейнские карматы под предводительством Абу Тахира ал-Джаннаби предприняли целый ряд разрушительных и кровавых военных кампаний, в ходе которых они не только грабили караваны паломников, но несколько раз брали приступом Куфу и Басру. Абу Тахир предрекал скорое явление Махди, толкуя совпадение Сатурна и Юпитера в 928 году как знамение конца эры ислама и наступление эры «последней религии». Воодушевленные таким пророчеством, карматы шли напролом, угрожая самому Багдаду, и были отбиты только с помощью тюркской гвардии под командованием евнуха Муниса.

Пока в аравийской пустыне хозяйничали карматы, паломничества были крайне опасны, хотя худо-бедно продолжались. Однако в 317 году Хиджры (929–930) год, паломничество не состоялось вовсе, так именно в этом году карматы совершили самое громкое и кощунственное свое деяние. Они ворвались в Мекку, перебили ее жителей[221] и паломников и увезли с собой в Бахрейн «Черный камень Каабы», тем самым практически демонстрируя «конец эры ислама».