История русского искусства

Церкви воздвигаются преимущественно в стиле «русского барокко». Такова например, Знаменская церковь дома графа Шереметева (1704–1706), сильно похожая на церковь села Фили. Иногда, впрочем, появляются и храмы в стиле голландского возрождения, служащие как бы переходною ступенью к классицизму. Но этот довольно таки неуклюжий стиль не удерживается надолго.

Из архитекторов этой эпохи известен И. П. Зарудный, строитель так называемой «Меньшиковой башни» (1705–1707). Объятый бесовской гордостью, «Данилыч» захотел построить себе домовую церковь с такой колокольней, которая затмила бы самого Ивана Великого. Зарудный исполнил его желание и создал совершенно необычайный храм-башню в стиле барокко. Впоследствии верхний деревянный этаж башни сгорел, и церковь была возобновлена уже в конце XVIII века.

Зарудный сумел создать новые, оригинальные детали стиля барокко. Ему особенно полюбились так называемые «консоли» – подпорки с завитком (волютой), на которые опираются карнизы, балконы и другие выступающие части здания. Но ему нравилось опрокидывать эти консоли, пользоваться ими, как переходом от узкой части здания к более широкой. Именно такие опрокинутые консоли он и рассеял по всей церкви, щеголяя изяществом их рисунка. В особенности интересны по своей мощности две консоли у входа в церковь, оригинально поставленные на самых углах, вместо обычных колонн.

Изумительное богатство фантазии, изящество и пышность рисунка, особенно в капителях колонн, грациозность пропорций, – все обличает в этой постройке далеко не заурядный и самобытный талант зодчего-скульптора, готового подчас соперничать с самим Растрелли.

Во второй половине XVIII века при московском сенате была образована особая школа «архитектуры-цивилис», во главе которой стоял талантливый и превосходно образованный зодчий – князь Д. В. Ухтомский.

Сам Ухтомский, кроме Красных ворот, испорченных позднейшими переделками, и колокольни Сергиевой лавры, строенной по проекту Растрелли, не оставил памятников своего творчества. Но ученики Ухтомского – Баженов и Козаков – прославили имя своего учителя, сумевшего воспитать в них не только стремление к окончательному овладению формами классической архитектуры, но и особое изящество рисунка, особую теплоту и задушевность.

В. И. Баженов

Москвич по рождению, питомец князя Ухтомского, Василий Иванович Баженов (1737–1799) по окончании академического курса был послан за границу. Там он серьезно изучил не только римскую архитектуру, но и трактат о ней знаменитого зодчего эпохи Августа – Витрувия Поллиона, который Баженов перевел на русский язык.

Став знаменитым за границей, получив диплом в Париже, звание академика в Риме, звания почетного члена Болонской и Флорентийской академий, Баженов явился в Петербург, в преобразованную Екатериной Академию Художеств. Баженов представил проект на звание профессора, но совет Академии почему-то не счел возможным удостоить Баженова того звания, которое охотно предлагала ему Римская академия. Обиженный Баженов уходит из Академии и поступает на службу к князю Григорию Орлову, в артиллерийское ведомство.

Первою работой Баженова был план грандиозного Кремлевского дворца в Москве. Предполагалось сломать кремлевские стены и выстроить здание в 580 сажен длины, обратить весь Кремль во внутренний двор дворцового здания. Стоимость постройки исчисляли в тридцать миллионов рублей… Баженов составил проект, им же была сделана великолепная по тонкости работы модель, произведена даже закладка этого дворца (в 1773 г.). Но этим и ограничились. Есть основания полагать, что у императрицы не было серьезного намерения строить такой дворец: ей просто нужен был известный шум, разговоры о дворцовой лестнице в пять миллионов рублей, о богатстве России, финансы которой были значительно истощены турецкой войной. Надо было, как говорится, «поднять кредит”, произвести впечатление на европейских банкиров.

В. Баженов. Вид Царицына села. Проект. 1776 г.

Но Баженову едва ли были ведомы эти тайные расчеты. Он гениально справился с возложенной на него колоссальной задачей, создал единственный в своем роде проект, затратив на него почти десять лет труда. Отказ от постройки этого дворца-колосса был, несомненно, тяжелым ударом для зодчего, но судьба уже готовила ему новый удар.

Отказавшись от варварской в сущности идеи – срыть древние кремлевские стены и заменить их хотя бы и гениальною, но новою постройкой – Екатерина задумала на Баженова. На этот раз ему пришлось работать уже не над классическими формами: императрица хотела, чтобы дворец был построен в «мавританско-готическом стиле».

Постройка была начата. Но через десять лет, когда здания были вчерне уже готовы, получается приказ: остановить работы и снести всю постройку до основания. По преданию, дворец очень не понравился Потемкину и другим приближенным Екатерины. Строитель дворца, естественно, оказывается в немилости…