История войны и владычества русских на Кавказе. Народы, населяющие Закавказье. Том 2

«Хотя большинство гурийцев, – говорит И. Пантюхов, – отказываются переводить свои песни на русский язык, отговариваясь невозможностью передать выражения и смысл их в другой речи, но мне удалось собрать некоторые, и я давно не встречал такой милой и страстной поэтической чепухи, какая выражена в них».

Все существующие песни относятся к новейшему времени, воспевают преимущественно любовь и по содержанию заключают в себе поэтический смысл.

Вот образчик одной из них в переводе М. Мансурова.

У меня вдалеке
Был не брат, не супруг,
Был, как солнце во тьме,
Милый друг, добрый друг;

У меня вдалеке

Был, как в сердце недуг,
Был, как жемчуг в песке,
Милый друг, добрый друг.

Он был молод и мил,

Он был строен как луч,
Он был жарок и жгуч, —
И меня он любил…

Когда ветер порой

Перед сном утихал,
И бульбули (соловей) ночной
На цветок прилетал;

Когда месяц свой блеск

Не скрывал от земли
И вторились вдали
Моря шум, моря плеск, —

И тогда милый друг,

На коне под чалмой,
Как с небес светлый дух,
Как посланец святой,

Весь закован в металл

И с ружьем за плечом
Он ко мне прилетал, —

…………………………

И дарил он меня

Не конем, не богатым ковром,
Поцелуем…

…………………………

И с собой милый друг

Приносил с далека
Не жемчуг, изумруд,
Но любовь…

И, лаская меня,

Он к груди прижимал,
И весь полон огня
Целовал, целовал…

Указавши на некоторые особенности праздников, существующих в Имеретин, Мингрелии и Гурии, мы видим, что ко многим из них примешано народное суеверие, а некоторые даже и основаны на суеверии и ложном понимании истин религии. Религия и здесь не служила главным проводником нравственных начал, а осталась только в форме обряда.

Вообще в религиозных понятиях всех трех народностей много наивного и детского. Случалось, например, что крестьяне, недовольные священником, берут в руки образ и присягают никогда не ходить к нему в церковь, не исповедоваться, не причащаться, не крестить детей и не приглашать его для исполнения треб. Иногда даже туземцы проклинали своего священника. Имеретины, например, не считают грехом принять ложную присягу, если она производится не по их древнему обычаю перед образом – а перед крестом и Евангелием, и последнюю они называют русскою присягою. Явный вор, неоднократно изобличенный в своем дурном поведении и пойманный с поличным, принимает ложную присягу без всякого страха и угрызений совести, потому что предварительно он успел забежать в дом и, вынув из люльки своего ребенка, полежал несколько минут на его месте.

У имеретин есть обычай: в случае спора за право владения каким-либо участком земли одна из тяжущихся сторон берет в руки образ и обходит с ним спорный участок; этим способом доказывается принадлежность его обходящим. «При одном таком случае заметили, что взявшие образ начали обходить не только спорный участок, но и те полосы, о которых никогда не было дела и которые составляли неотъемлемую собственность постороннего лица. Поэтому начался спор, драка, и что же обнаружилось? Что господа присягатели, насыпав в сапоги земли со своей пашни, думали, что вследствие этой хитрости они могут обходить какие угодно земли и нисколько не согрешат перед Богом, присягая, что они идут по своей собственной земле».

Такие странности проявляются весьма часто и указывают на какие-то оригинальные и детские понятия народа, считающего себя весьма религиозным. Что туземцы преданы вере и тверды в ней – это не подлежит сомнению.

Пост соблюдается весьма строго, и ни один из дней его не нарушается скоромною пищею: церкви посещаются народом весьма часто, но все это делается по привычке и без всякого сознания.

Употребляя различного рода хитрость для принятия ложной присяги и утешая себя софизмами в непогрешимости таких действий, туземец сохраняет спокойствие духа до первой болезни, и в особенности если она случится вскоре после ложной клятвы. Тогда, приписывая свою болезнь наказанию того образа, перед которым он ложно присягнул, больной призывает к себе священника и признается ему во всем, а приобретенную несправедливой присягой вещь возвращает своему противнику.

Отсутствие ясного понимания начал религии породило глубочайшее суеверие во всякого рода самые нелепые вещи.

Никто не сомневается в существовании колдунов и ведьм и в способности их портить людей, нагонять падеж скота и прочие невзгоды.