История заблудших. Биографии Перси Биши и Мери Шелли

В ноябре того же 1819 года «Блэквудс», кажется, достиг высшей точки в своем искренне добром намерении спасти капризного гения от укоренившейся в нем порочности. Редакторы отыскали один экземпляр рецензии на «Аластора», опубликованной за год до основания «Блэквудс», то есть в 1816 году, и поместили ее теперь на своих страницах с единственной целью – дать читателям представление о прогрессе, достигнутом Шелли. Они подробно пересказывали «Аластора», порицая общую направленность поэмы, но восхваляя один за другим отрывки из нее. А в заключение авторы статьи разразились вдохновенной бранью в адрес «Куотерли», так резко осудившего «Восстание Ислама». «Рецензент был рад оклеветать моральные качества мистера Шелли, но побоялся обнаружить его гениальность, поэтому позволил себе похвалить всего лишь один отрывок из поэмы. Это не что иное, как хитрость и лицемерие… Чтобы понять величие поэмы и всю мелочность его клеветников, достаточно прочесть хотя бы шесть стансов “Восстания Ислама” подряд, и сразу станет ясно, что они полны интеллекта и страсти». Шелли с недоумением и восторгом прочел рецензию в «Блэквудс». «Я рад видеть, как раскритиковали “Куотерли”, – писал он Оллиеру, – и сделал это кто-то из их же собственной компании».

Нельзя не отметить, что и брань, и похвалу Шелли воспринимал с присущим ему чувством собственного достоинства, к нему применимо известное высказывание Достоевского: он бывал оскорблен, но никогда не позволял себе быть униженным.

9

Шелли, по его собственному свидетельству, сочинил «Оду к Западному ветру» в один из ветреных осенних дней в лесу, спускавшемся к самому берегу Арно, в нескольких милях от Флоренции. То беспокойство, которое вдруг охватило небо, деревья и воду, было очень созвучно его собственному душевному настрою, как мы бы теперь сказали – попало в резонанс: назревала буря с молниями, ураганом, ливнем, она разразилась, как и предполагал Шелли, на закате. К этому времени он был уже дома и лихорадочно – слова набегали друг на друга, вздыбливались, надломившись посредине, иногда окончание слова опережало начало – записывал сложившиеся в уме литые терцины нового стихотворения.

Смятение. Сознание могущества своих духовных сил, противопоставляющее себя тоске и отчаянию. Борение страстей – и сквозь все это прославление той необоримой силы, которая сметает на своем пути все мертвое и несет семена новой жизни. Собственно, это лейтмотив всего творчества Шелли. «Если зима близка, долго ли ждать весны», – восклицает поэт.

Зима была действительно близка. В первых числах ноября 1819 года Шелли пишет миссис Гисборн: «Я покидаю благоухающие сады поэзии, чтобы совершить путешествие через огромную песчаную пустыню политики».

В «Оде», как и в знаменитом стихотворении «Жаворонку», все образы несут двойную смысловую нагрузку, передают и состояние души лирического героя, и состояние мира вокруг него, общественной жизни. Личные и социальные начала слиты воедино, усиливают и обогащают друг друга.

О «Манчестерской бойне», легшей в основу новой сатирической поэмы «Маскарад Анархии», Шелли узнал из статьи Хента в «Экзаминере».

В то время как партия вигов, несколько усилившаяся на выборах 1818 года, требовала умеренных реформ, радикалы настаивали на введении всеобщего избирательного права. В поддержку этого требования 16 августа состоялся грандиозный митинг рабочих, собравшихся на поле св. Петра близ Манчестера. Власти пытались разогнать его силами местной конной полиции, а в конце концов пустили в ход гусар, которые «атаковали» толпу. На поле осталось несколько убитых и масса раненых[60]. По всей стране прокатилась волна возмущения. Но парламент тем не менее приступил к обсуждению билля о «шести постановлениях»: первое – домашние обыски с целью отыскать запрятанное оружие, второе – наложение ареста на мятежные пасквили, третье – в случае рецидивов отправление автора в ссылку, четвертое – дополнительные ограничения права собраний и т. д. Несмотря на оппозицию, билль прошел.

Слабоумный Георг III в январе 1820 года почил в бозе. Впрочем, с ним давно не считались.

«Я несколько утешаюсь мыслью, что притеснения зачастую рождают отпор. Нынешние времена не располагают к поэзии; хотя в воздухе чувствуется бодрящая свежесть, которая даже среди уныния оттачивает ум и будит воображение», – писал Шелли Медвину.