История заблудших. Биографии Перси Биши и Мери Шелли

– Знаете ли вы что-нибудь о Шелли? – слова, так долго томившиеся на губах Мери, прозвучали раздельно, тихо и жалобно.

– У меня нет о нем никаких известий, – перед Мери стоял Альбе; он беспомощно развел руками и попросил женщин подняться к нему, но они отказались.

– Мы должны ехать в Ливорно, – продолжала повторять Мери, ничто больше не могло удержать ее в палаццо Ланфранчи, она направилась к выходу… Выбежавший из своей спальни Хент уже почти в дверях обнял ее, заглянул в лицо – огромные ввалившиеся глаза казались черными и лихорадочно блестели. Хент ничего не сказал, ни о чем не спросил.

Потом он вспоминал: «В этот момент я испытал то чувство, о котором каждый из нас читал в книгах, но мало кто пережил, – я действительно онемел от ужаса».

До Ливорно женщины добрались в 6 утра, разыскали в гостинице номер капитана Робертса, постучали.

– Знаете ли вы что-нибудь о Шелли?

– Знаете ли вы что-нибудь об Уильямсе?

Капитан Робертс рассказал им всё то немногое и неутешительное, что знал к этому времени. В 8 утра в номер к капитану пришел Трелони. Он, как мог, утешал несчастных женщин и взялся сопровождать их в обратный путь в Сан-Теренцо – Мери решила немедленно возвращаться в это ненавистное ей с самого начала место и там терпеливо ожидать мужа. Завывал сирокко, шуршал песок, ухали волны, и пять дней и ночей не утихало оглушительное веселье на берегу, почти возле самой террасы виллы Маньи.

12

Трелони уехал из Сан-Теренцо утром 18 июля; уже в Леричи он узнал, что на берегу обнаружили два трупа.

19 июля Трелони опознал выброшенные морем тела. Первое было телом Шелли, по-мальчишески тощее, долговязое; вода и рыбы пощадили его, сохранилась даже одежда, а в карманах жакета книги: в одном – томик Софокла, в другом – открытая и перегнутая пополам книжка Китса, видимо, он читал ее совсем незадолго до гибели. Второе тело, найденное возле Бокка Леричи, было страшно искалечено, но по черному шелковому платку на шее и по другим сохранившимся остаткам одежды Трелони признал Уильямса. Останки мальчика-матроса Чарльза Вивиани обнаружили только три недели спустя.

Сразу же после опознания Трелони оседлал лошадь и поскакал обратно в Сан-Теренцо и вскоре появился на вилле Маньи; очевидно, роковое известие было буквально написано на его лице, потому что няня Перси Флоренса, первая увидевшая гостя, отпрянула, вскрикнула и зажала себе руками рот.

Трелони, не сказав ни слова, поднялся на второй этаж и вошел в гостиную; все три женщины, как три молчаливых вопроса, поднялись к нему навстречу.

– Нет ли каких-нибудь радостных известий? – нарушила молчание Мери.

Трелони опустил голову и молча вышел из комнаты.

Итак, все обитатели виллы Маньи поняли, что надежды больше нет. Трелони уговорил женщин немедленно возвращаться в Пизу.

I

Как нелепо ты худ,
И высок, и сутул,
И, чтоб руки погреть,
Не склоняясь, стоишь у камина.
Как взъерошены волосы –
Ветер с Атлантики дул,
Было слово податливо,
Как увлажненная глина.
Кто-то на берег выдул тебя,
Мой нелепый герой,
Не надолго, а так,
Как в укор, или нет, в назиданье.
Непосильно тебе
Приземленное наше страданье,
Да уже не успеть
Обрасти узловатой корой.
Торопясь записать,
Ты в усердии перья ломал,
И за мыслью рука,
Как дитя за отцом, поспевала,
Нам оставил себя
Толковать в тишине после шквала,
И рассеялся сам
Безмятежно, как будто бы шквал.

II

Земную форму
Обретя на миг,
Вдруг посетил нас
Гений бескорыстья.
И бытие отвергнув,
Как тупик,
Он возлюбил
Морскую рябь и листья.
Он с красотою
Истину сопряг,
Отождествил,
Хоть, верно, суть не в этом.
На этот миг земной
Он был поэтом,
Как молния, ушедшая во мрак.[94]

13

Личные дела Трелони складывались таким образом, что сам он не мог поехать в Рим по крайней мере в течение нескольких ближайших месяцев, так что захоронение праха поэта взяли на себя земляки и почитатели. Однако выполнить волю Мери Шелли им не удалось, старое протестантское кладбище, где покоился маленький Уильям, оказалось закрытым, и новые захоронения на нем строжайше запрещались. Хлопоты, которые велись в течение целого года, были напрасны, так что прах Шелли предали земле только 21 января 1823 года на новом кладбище; английский священник, преподобный Ричард, пренебрегая всеми условностями, отслужил над врагом церкви погребальную панихиду.