Избранное

Я вовсе не собирался давать какие бы то ни было публичные объяснения относительно всей этой истории с телеателье, но оно развернуло против меня настоящую кампанию. Несмотря на то, что я уплатил все, что полагалось, и тысячу раз извинялся перед мастером за беспокойство, несмотря на все мои уверения, что произошла нелепая ошибка, телеателье по-прежнему приводит этот случай как пример недобросовестности заказчиков. Мне, конечно, никогда не приходила в голову такая глупость — поступать недобросовестно или по-хулигански по отношению к мастерской, задача которой — быстро и аккуратно обслуживать население, то есть ремонтировать его телевизоры. Наоборот, я всегда питал величайшее уважение к подобного рода учреждениям. Тем не менее ателье продолжало считать себя оскорбленным и несколько дней кряду названивало мне, осведомляясь, как поживает мой телевизор, не скачет ли изображение, хорош ли звук и т. д. и т. п. В своем нахальстве ателье дошло до того, что однажды чей-то голос сообщил мне по телефону, что они поймали тенца; тот же голос поинтересовался, как мне послать тенца, по почте или на машине, и посоветовал привязать его к телевизору — пусть следит, чтоб изображение не прыгало. Напомню читателю, что в 1967 году я имел неосторожность заявить публично, что на белом свете появилось загадочное существо — тенец, которое охотно берется за любую работу — в частности, пишет за меня рассказы, а я себе живу в свое удовольствие. Телеателье воспользовалось этим, чтобы поиздеваться надо мной. Я попросил анонимный голос сунуть тенца в мойку, а я у себя в ванной открою кран, и таким образом тенец прибудет ко мне. Аноним спросил адрес и пообещал отправить тенца водопроводом. С этого дня мои дети, и веря и не веря, с опаской переступают порог ванной.

Хочу с самого начала заявить, что я напрочь лишен каких бы то ни было технических знаний, и обвинение телеателье в том, что якобы я починил телевизор сам, — чистейший вымысел. Считаю необходимым подробно изложить все, как было, факт за фактом, чтобы читатель мог судить сам.

Дело было к вечеру. Дни в январе короткие, темнеет рано. В комнату наползали сумерки, я сидел в одиночестве перед телевизором и смотрел на четверку американских слонов, обученных вести войну в джунглях. Соединенные Штаты вознамерились сбросить этих слонов на парашютах во Вьетнаме, вероятно надеясь добиться перелома в ходе военных действий. Слоны очень скоро куда-то сместились, по экрану протянулись черные полосы, которые, изогнувшись, образовали эллипс. Эллипс померцал и исчез, остался только звук. Однако он тоже потерял устойчивость, диктор будто заикался, потом возник еще один голос, говоривший как бы в нос, начался невнятный диалог, равномерно перемежавшийся с заиканием. Что-то в этом диалоге напоминало радиосвязь с космосом, но тогда я не придал этому значения. Помню, я выключил телевизор, позвонил в ателье и попросил прислать мастера. Ателье ответило, что мастер будет часа через два.

Отчетливо помню также, что я вышел из дому. Жуткий ветер наметал и носил по улицам целые сугробы, между домами рождались и умирали снежные вихри. Троллейбусы с трудом продвигались сквозь метель, медленно унося в белую мглу свои белые замерзшие окна и отчаянно сигналя ползущим впереди машинам. Мы живем на Волгоградском проспекте, у самого спуска. С горы машины шли легко, но в гору теряли инерцию, их заносило, колеса буксовали или скользили назад. Я шел среди этой автомобильной свистопляски встречать сына из школы. Мальчик еще маленький, тяжело ему в такую метель ходить по темным улицам, когда под ногами скользко, а машины на перекрестках почти неуправляемы, словно не на колесах катятся, а на полозьях. Тополи качались и скрипели под наскоками ветра и напрасно старались нащупать, на что бы опереться. С крыш снег смело, они зябко темнели, то исчезая, то вновь возникая из белого мрака.