Избранное

Смотри только, чтобы супруга маршала не проведала: я сейчас в таком фаворе, что ссориться с ней мне никак не с руки, понятно? А у нее есть шпионы. Ты их знаешь?

Самуэль на ходу кивает.

Ответишь ты наконец?

Самуэль исчезает, и Фьеско сталкивается лицом к лицу с Борджа.

борджа. За него отвечу я, сударь. фьеско. На какой вопрос, сударь? борджа. На все, сударь.

фьеско. Ну что ж, займемся вами. Кто вы такой? борджа. Тот, кем желаю быть и вам: человек. фьеско. Допустим. Но, надеюсь, еще и дворянин? борджа. Не менее родовитый, чем король. У меня есть доказательства.

фьеско (поворачиваясь к нему спиной). Честное слово, не прочь буду на них взглянуть, прежде чем мы скрестим шпаги. А вы не из прислужников ли маршала, которым он платит по тысяче франков? Какое место вы занимаете среди его друзей? Последнее?

борджа. Среди его и ваших врагов — первое. фьеско. Извольте, встретимся завтра. Ваш голос мне уже изрядно наскучил.

борджа. Завтра слишком поздно. Выйдем сейчас. фьеско. Послушайте, вы, кажется, сегодня впервые представляетесь ко двору? Что ж, выйдем: такой дебют сделает вам честь. Но выйдем не сразу. Сперва я кое с кем поговорю, а уж потом буду к вашим услугам, несмотря на дождь... Привлекать к себе внимание — смешно и вульгарно. Подождем, пока всех впустят, и выйдем.

монгла (к Фьеско). Удачный бросок! Быо дуплетом, и у меня шесть очков. (Откидываясь назад.) Что, Фьеско, еще одна встреча на завтра?

фьеско. Ну, об этом и говорить не стоит. (Облокачивается на спинку кресла Монгла и наблюдает за игрой.) монгла. Пойдешь один? — Парный!

фьеско. Один.— Запиши себе два очка.— Ну и погодка! Будет ли принц вечером в Лувре?

МОНГЛА. Он вот-вот появится...— Я выиграл. темин. Принц будет здесь.— Я проиграл. (Повернув голову, говорит сыну,) Скажите господину де Бассомпьеру, что супруга маршала д’Анкра может располагать мною.

Встает. Дворяне окружают его.

Всего два слова, господа носители желто-красно-черного шнура. Нас, дворян, здесь более чем достаточно для любого смелого предприятия, а я думаю, маркиза д’Анкр склонит нынче королеву к некоему рискованному шагу. К тому же в нашем распоряжении две роты французских гвардейцев и швейцарцы из предместья Сент-Оноре. креки. Клянусь богом, я с вами, маркиз, и буду рад посмотреть, как поведет себя мой старший брат: он душой и телом предан дому Конде. Когда скрестим шпаги? темин. Как только я извлеку свою, а это случится лишь по приказу королевы. Вам это известно, господин де Монгла? монгла. Мне известно также, что она отдаст приказ, лишь когда сама получит его от супруги маршала д’Анкра. креки. А вам известно, что у этой женщины самая умная голова во всем королевстве?.. фьеско. Но... Да, да, мы это знаем. монгла. И что ее сердце, быть может...

темин. О, что касается сердца, оно равно отвагой мужскому, но душа ее чужда женской нежности: она не способна к тому, что мы именуем высокой страстью. креки. А ты что скажешь, Фьеско?

фьеско. Не напускай на себя хитрый вид, Креки, черт тебя побери! Я с полным основанием заявляю: неправда, будто она любила меня. Не стану важничать и признаюсь: я волочился за ней целых полгода, но все вы считали меня удачливей, чем я оказался на деле: со мной были менее нелюбезны, чем с остальными, и только. Я добился одного: снискал ее дружбу и узнал ее так, как не знает никто. Я счастлив, что ушел без позора, как Бофор, без конфуза, как Куаньи, без шума и опалы, как Лашене.

МОНГЛА. Признаемся, господа, что не разглядели ее, потому что смотрели издалека.

фьеско. Скажи откровенно, Монгла, что ты о ней думаешь? монгла. Считаю ее суеверной и слабой: она гадает на картах. фьеско. А вы, Креки?

креки. А я считаю ее почти волшебницей: она сделала Кончини маркизом, сына нотариуса—первым дворянином королевства, человека, не умевшего сидеть в седле,— обер-шталмей-стером, труса — маршалом Франции, а нас, отнюдь не питающих к нему симпатии,— его сторонниками. фьеско. Теперь вы, д’Анвиль.

Д’АНВИЛЬ. Я считаю ее доброй и великодушной, и если придворные дамы терпеть ее не могут, то лишь потому, что она из простых. Будь она урожденной Монморанси, за ней признали бы все достоинства, в которых отказывают Леоноре Галигаи. фьеско. Вы, господин де Темин.