Избранное. Тройственный образ совершенства

История этого реферата такова. Начиная с этого года писание рефератов обязательно для всех студентов 3-го и 4-го курсов, для нас же – студентов 2-го курса – нет. Так как на 3-ем курсе в этом семестре читали довольно интересные работы (по средневековой истории, главным образом, о Бернарде Клервальском), то я и стал с начала года ходить на семинарий Герье, но принимал лишь платоническое участие. В одну из суббот (недели 4 тому назад) Герье предложил еще одну тему: Взгляд Стасюлевича на Б.К. по статье Стас. в Москвитянине 1853 г., и так как никто из студентов не вызвался, то я, хотя и не имея права, попросил тему для себя. Герье очень охотно согласился, дал мне книгу (Москв.), и я уже собирался писать эту работу, как вдруг через несколько дней Герье встречает меня в коридоре и говорит, что он меня именно ищет, чтобы спросить, прочитал ли я статью Стас. Я сказал, что прочитал, но что затрудняюсь писать реферат, так как статья ничего интересного не представляет. – И прекрасно, – говорит. – Вот если Вы интересуетесь Бернардом, я хотел Вам предложить другую работу. (На основании писем Бернарда характеризовать его обличительную деятельность.) Я отказаться не мог и согласился. Срок был назначен через 3 недели, т. е. вчера (13-го). В реферате он, очевидно, принимал большое участие, т. к., встретив меня раз на улице, начал расспрашивать, как идет работа, кое-что разъяснил и т. д., и предложил, если мне что-нибудь будет неясно, зайти к нему. Действительно, в прошлое воскресенье я пошел к нему, но лишь для того, чтобы просить отсрочки, так как положительно изнемогал. Но он все-таки просил приготовить реферат к 13-му, причем сказал, что он будет прочитан не в аудитории, как обыкновенно, а у него на дому. Вчера я подал реферат, а на сегодня (в 7½ час. веч.) он пригласил к себе тех студентов 3-го курса, которые не уехали, и я от 8 до 9½ читал свою работу. Принял он нас (было 10 чел.) очень вежливо, пили чай и т. д. Реферат был большой – 6 листов, начисто я не успел переписать, и так и отдал ему – черновую, с поправками и т. д.

Эти три недели стоили экзаменов. Большую часть этих дней я вставал в 10–11 час, работал до 2, потом шел в унив. расписаться и обедать, а от 5 до 3–4 – снова занимался. Работать пришлось, главным образом, по латинским источникам, а также по франц. и немецким. Больше всего времени отнял перевод с латинского отрывков из писем. Из 6 листов почти 5 заняты этими отрывками.

19 [85]

Москва, 23 января 1891 г.

Среда, 8 час. вечера.

Дорогой брат!

Так как до 11-го ты еще читал мои письма, то начну с 12-го числа. Этот день я провел почти совершенно так, как в прошлом году. В 12 час. был акт; речь читал пр. Тольский (О влиянии школы на ее воспитанников). Тольский – мед., читает детские болезни. Потом читали отчет, из которого привожу наиболее интересные цифры: профессоров и доцентов – 185, студентов без вольносл. и аптек. помощн. – 3473; пожертвований на стипендии, клиники и т. д. унив. получил в этом году 211 тысяч! Потом раздавались медали, потом хор пел «Боже царя храни» и Gaudeamus, причем не обошлось без инцидента, который к счастью, дальнейших последствий не имел. – В отчете под рубрикой: «Ученые труды преподавателей университета» сказано, между прочим, что проф. Веселовский приготовил к печати биографическое исследование о Гоголе.