Читаем Избранный?! И в этом?! Снова?!!! (СИ) полностью

— Вооот, а говоришь, не знаешь, — снова заулыбался Гарри. — Я и этого не знал. Хотя теперь понимаю, что магическое законодательство, как и мера ответственности, значительно отличается от магловской.

— Очень, — кивнула девушка. — Узнал бы как раз на этом курсе. Про непреложные обеты нам должен рассказывать профессор Флитвик как раз на этом курсе, если я правильно помню учебники старших курсов. Естественно я их просмотрела! А я о них знаю из «Теории Магии». Помнишь, в списке к первому курсу присутствовала такая книга, но предмета не было.

— Предмета не было, поэтому я, раздолбай, забыл о её существовании, — Гарри взлохматил свои волосы и кинул взгляд на стол с учебниками. Вон стоит, тоненькая, неприметная…

— А ещё есть понятие «Долг Жизни». Это тоже из категории самого Магического предначертания.

— Это ещё что за зверь?

— «Долг Жизни» формируется на магическом ядре мага, которому бескорыстно спасли жизнь к тому, кто спас. Бескорыстно — главное условие. Поэтому возникает только при очень спонтанных обстоятельствах. Этот «Долг» не вынуждает спасённого следовать за спасителем по пятам и ждать момента, когда его вернуть можно, но он есть, и в случае смерти спасителя переходит на его наследника, то есть спасённый отцом будет должен его сыну, внуку… Ну, или кто там будет признан магическим наследником до момента признания этого долга уплаченным…

— Вооот… Опять для меня непонятки, магические наследники!

Девушка только отмахнулась.

— Не поверишь, но я тоже не специально это узнала. Просто почитала томик детских сказок и сначала не поверила, но мне Парватти потом кое-что объяснила.

— А я ни сказок магических не читал, ни Рон не стремился мне пояснять непонятки. Делал круглые глаза и удивлялся: «Да ты что?! Это же все знают!», если вопросы у меня всё-таки возникали. Так что там с долгом?

— Но никогда «Долг Жизни» не переходит по наследству от спасённого к его наследникам. То есть должен только сам спасённый, но не его наследники. А должен он или самому спасителю, или его наследникам. Как-то так. Так вот. Как я уже сказала, «Долг» этот не требует «оплаты» и может висеть на спасённом до самой его «благополучной или не очень» смерти, но… Если вдруг спасителю, перед которым этот долг признан, придёт в голову обокрасть казну Министерства или Убить Министра… Короче, он может потребовать «Уплаты Долга Жизни» с должника и тот обязан выполнить условия, которые выставит перед ним его обязатель, иначе он умрёт сам или потеряет свою магию, что для мага, по-моему, страшнее смерти. В этом случае исполнителя даже судить не будут. Проведут ритуал выявления остаточных связей «Долга» и идите с миром, дорогой товарищ. А вот уголовную ответственность будет нести тот, кто такой уплаты потребовал, если его поймают, конечно. Хотя обычно ответственность несут оба: и заказчик, и исполнитель. Правда, тут нюансы… Сам понимаешь, остаточные связи понятие эфемерное и хлипкое, так что с течением времени имеет свойство растворятся в небытие… Поэтому признанный «Долг Жизни» — тяжёлое и весьма опасное бремя для должника. Мало ли на что решится в будущем их спаситель и решит провернуть свои аферы через эту связь?

Гермиона немного посидела, и покусала губу: говорить или нет? Всё-таки стоит.

— У семьи Уизли перед Гарри, как минимум, два «Долга Жизни». Не совсем уверена в этом, но своё спасение именно от твоих рук они признавали перед свидетелями магами. А у самого тебя корысти в спасении и рядом не стояло. Так что основные пункты по проявлению «Долга Жизни» в этих двух ситуациях присутствуют. Это можно проверить. Но всё же мне кажется, что так оно и есть…

— Джинни — второй курс, и мистер Уизли на этом, — кивнул головой Гарри. — И что? Ты же сказала, что мне это ничем не грозит. Так что пусть живут дальше… — пожал плечами Гарри.

— Дело твоё, но знать эту информацию ты обязан. Я ни в чём не хочу никого подозревать, но, судя по твоим же собственным «записям-размышлениям», нас в этом мире никто щадить не будет, а удар в спину практика частая и пользуется одобрением администрации школы. Тот же Петтигрю… и твои родители. А Рон…

— Уже показывал себя далеко не с лучшей стороны. Ты права. Вряд ли я когда-нибудь воспользуюсь этим знанием, но знать это нужно. Только вот как это выявить или уточнить?

Девушка пожала плечами, этого она не знала. В свете того, что ей тут озвучил друг, она и сама понимала, что дальше тупо подчиняться указаниям директора может привести только к очередному их вляпыванию в неприятности. Особенно, если эти неприятности тщательно спланированы тем же добрым дедушкой, как говорит здравый смысл о ситуации на первом курсе. Им нужно больше знаний — и лето единственный период, когда они не находятся под пристальным голубым оком. Хотя Гарри… Но и с этим можно решить и эту проблему.

Перейти на страницу:

Похожие книги

После банкета
После банкета

Немолодая, роскошная, независимая и непосредственная Кадзу, хозяйка ресторана, куда ходят политики-консерваторы, влюбляется в стареющего бывшего дипломата Ногути, утонченного сторонника реформ, и становится его женой. Что может пойти не так? Если бывший дипломат возвращается в политику, вняв призывам не самой популярной партии, – примерно все. Неразборчивость в средствах против моральной чистоты, верность мужу против верности принципам – когда политическое оборачивается личным, семья превращается в поле битвы, жертвой рискует стать любовь, а угроза потери независимости может оказаться страшнее грядущего одиночества.Юкио Мисима (1925–1970) – звезда литературы XX века, самый читаемый в мире японский автор, обладатель блистательного таланта, прославившийся как своими работами широчайшего диапазона и разнообразия жанров (романы, пьесы, рассказы, эссе), так и ошеломительной биографией (одержимость бодибилдингом, крайне правые политические взгляды, харакири после неудачной попытки монархического переворота). В «После банкета» (1960) Мисима хотел показать, как развивается, преображается, искажается и подрывается любовь под действием политики, и в японских политических и светских кругах публикация вызвала большой скандал. Бывший министр иностранных дел Хатиро Арита, узнавший в Ногути себя, подал на Мисиму в суд за нарушение права на частную жизнь, и этот процесс – первое в Японии дело о писательской свободе слова – Мисима проиграл, что, по мнению некоторых критиков, убило на корню злободневную японскую сатиру как жанр.Впервые на русском!

Юкио Мисима

Проза / Прочее / Зарубежная классика