Избравший ад: повесть из евангельских времен

Иисус вышел во двор и увидел Иуду, бросился к нему.

– Как я рад тебя видеть! Я… мне… Я хотел тебе сказать…

– Не время сейчас, Иисус. Поговорим потом.

– Но ты простил меня? Ты не сердишься?

– Я же здесь.

– Но…

– Позже поговорим. Обернись!

К ним подошли старейшины. На лицах старцев было смущение.

– Равви, прости гневные, необдуманные слова. Ты воистину посланец Божий! Мы не сразу поняли, что Именем Божьим, по воле Его ты творишь то, что не под силу простым смертным. Кто же ты, равви?!

– Сын Человеческий. Я не сержусь, почтенные! Я рад, что ваши сердца открыты для истины.

– Эта женщина, Мелита… она была любовницей мытаря. Мы разрешили ей жить здесь, только не с нами, не среди нас… Но ты прав – ее дочь не виновата в грехе матери. И Господь исцелил ее. Прости, что ругали тебя, пусть твой спутник тоже простит нас.

Он поклонился Иуде, двое других последовали его примеру.

– Оставь! Я уже забыл об этом. Но девочка не будет изгоем среди вас?

– Нет! Мы не позволим ей вырасти, словно сорной траве.

– А ее мать?

– Но она грешница!

– А все остальные здесь праведники? Разве не при всех она принесла покаяние? Разве Иисус не благословил ее именем Божьим?

– Она же – язычница, гречанка…

– С этого дня – нет, ибо на глазах всего селения Господь принял его в число возлюбленных детей своих.

– Но Закон!..

– Закон? Закон суров! А что говорит твое сердце?

Старейшина задумался.

– Ты прав, пришелец! Мелита станет одной из нас, если захочет. Таково мое слово!

Сельчане удивленно смотрели на него. Но старец сверкнул глазами, они покорно склонили головы.

– Благослови тебя Господь за это решение! – поклонился ему Иуда.

– Он уже благословил – привел сюда своего посланника. Равви, собирай спутников, веди в мой дом. Там жарко натоплен очаг, печется хлеб. Места хватит всем.

– Спасибо! С радостью.

Ночь подкралась как всегда незаметно. Места в доме Захарии действительно было много, но разместить на ночлег такую большую компанию оказалось не просто. Пока все устраивались, Иисус подошел к Иуде, позвал его во двор.

– Что тебе не покоится, Назарянин!

– Я хотел поговорить с тобой.

– Хорошо, давай поговорим.

Иисус внимательно посмотрел на друга.

– Ты не простил! Ты все еще сердишься на меня!

– А ты как думаешь?

– Но ты же…

– Иисус, ты – единственный человек, с которым я всегда и во всем был откровенен. Ни секунды я не жалел об этом. Я не ожидал, что моя откровенность станет… что ты можешь так больно ударить… Зачем?

– Я не хотел, Иуда! Пойми, я не нарочно! Просто сказал не подумав! Прости же меня!

– Не подумав… Конечно! Со мной не обязательно выбирать слова! Я все стерплю…

– Иуда! Как еще мне просит прощения? Я ведь тогда хотел просто поблагодарить тебя.

– Не за что меня было благодарить! Кому как не мне защищать тебя от всяких безумцев? Иисус, пойми, еще не перед кем и никогда я так не обнажал свою душу, как перед тобой. Ты ближе и дороже мне, чем отец и мать, чем любой человек на свете. А когда больно делает близкий человек – больнее вдвойне!

– Я понимаю! Мне так стыдно за себя!

Несколько секунд Иуда молча смотрел на него.

– Хорошо, – он взял Иисуса за руку. – Забудем об этом!

– Ты прощаешь! Я так обрадовался, когда увидел тебя! Больше всего боялся, что ты не вернешься!

– Я?! Я же пообещал: пойду с тобой до конца! А словами я не бросаюсь, ты знаешь.

– Но ты вернулся не только из-за обещания?

– Я и не собирался уходить.

– Спасибо! Как странно получается: я обидел тебя, а ты снова помог мне.

– О чем ты?

– Об этой девочке.

– Ее исцелил ты.

– Но я бы не узнал о ней без тебя. Прошел бы мимо и не обратил внимания на их дом.

– Ты недооцениваешь себя, Иисус! Сердцем ты бы почувствовал их горе, услышал бы молчаливые мольбы и стенания матери. Это я ничего не смог бы сделать для нее без тебя.

– Неправда! Это ты себя не ценишь! Не я – Господь исцелил ее посредством моим. Так что я ничего не сделал. А ты отнесся к ней, как к родной, ты вопреки всем принес ее в синагогу и укротил бездумную жестокость людей. Не думай, что твои поступки ничего не стоят! Для меня никто не сделал больше, чем ты.

Иуда странно посмотрел на него.

– Ты искренне говоришь это, Иисус?

– Конечно! Почему ты не веришь мне?

– Я верю! Тебе я верю во всем и стараюсь быть достойным спутником.

– Перестань! От этих слов веет холодом! Ты мне дорог не за что-то, просто потому что ты есть!

Глаза Иуды потемнели.

– Не надо, Назарянин!

– Ты усомнился в моих словах?

– Нет. Ты искренен, я знаю. Только… не надо!

– Я не понимаю тебя, Иуда! – удивленно отступил Иисус. – Хорошо, не будем говорить об этом, если не хочешь. Только не исчезай больше. Каждый раз, когда ты пропадаешь, я боюсь, что не увижу тебя снова!

– Напрасно! Мне от тебя никуда не деться! Дорога долгая, но пройдем ее мы вместе.

4