Изгнанницы

Увидев себя на холсте, Матинна ясно поняла, как сильно изменилась ее жизнь. Как далеко она оказалась от того места, которое раньше называла своим домом.

Дом губернатора, Хобарт, 1841 год

Миссис Уилсон пребывала в дурном расположении духа: недовольно ворчала, разглядывая провизию. В тот день доставили случайный набор продуктов, из которого даже опытной поварихе вроде нее было крайне затруднительно приготовить достойный ужин.

– Репа да хрящи! – Она хлопотливо сновала по тесной кухне, точно ежиха по своей норе. – И что, люди добрые, прикажете с этим делать? – Порывшись в корзинах, она отыскала корень сельдерея и несколько вялых морковок. – Приготовлю-ка я овощной пудинг, – пробормотала кухарка, – а это, с позволения сказать, мясо пущу на шкварки – жаркое из него все равно не сварганишь.

Матинна по своему обыкновению сидела в углу кухни и корпела над рукоделием – вышивала гладью растительный орнамент: розовые цветы с темно-зелеными листьями. Валука свернулся на плече хозяйки, привалившись тепленьким животом-грелкой к ее шее. Девочка смотрела, как миссис Уилсон собрала продукты для готовки, шлепнула кусок топленого свиного сала на чугунную сковороду и, соскабливая с висящего перед ней большого куска жирного мяса тоненькие ломтики, бросала их жариться. Когда вошла горничная с обеденным подносом леди Франклин, это только еще больше вывело кухарку из себя.

– Нечего стоять здесь, раззявив рот! Отдай его мне и ступай отсюда!

Она расчистила место на заставленном столе, плюхнула на него грязный поднос и выпроводила горничную за дверь.

Ни миссис Уилсон, ни Матинна не заметили, что брызги от топленого сала, небрежно брошенного на сковороду, попали на угли и загорелись. Помещение наполнилось дымом.

Кухарка испустила вопль и замахала руками:

– Да не сиди же ты сиднем, дитя! Помоги мне!

Матинна вскочила на ноги. Пламя перекинулось из очага на стену и теперь лизало вывешенное на просушку полотенце для рук. Девочка начала было зачерпывать воду из бочки, но, сообразив, что на это уходит слишком много времени, схватила кипу кухонных полотенец и бросила их в воду. Она по одному передавала насквозь промокшие куски ткани миссис Уилсон, которая использовала их, чтобы сбить пламя. Когда полотенца закончились, Матинна зачерпывала воду из бочки маленькой миской и выплескивала ее на очаг. После нескольких минут лихорадочных усилий они вдвоем смогли затушить огонь.

Когда пламя наконец полностью угасло, оказалось, что они стоят посреди кухни в окружении комков сырых полотенец и обозревают теперь еще более почерневшую стену над очагом. Миссис Уилсон вздохнула, похлопывая себя по груди.

– А ты молодец, здорово придумала. Повезло, что кухня уцелела. Где бы я иначе готовила?

Матинна помогла ей навести порядок. Они свалили мокрые полотенца в раковину, вымыли пол перед очагом и убрали со стола. Когда закончили, кухарка спросила:

– А куда подевалась эта твоя животина?

Рука Матинны непроизвольно потянулась к шее, но Валуки там, понятное дело, не было. Скорее всего, поссум соскользнул с нее, когда девочка вскочила на ноги, но сама она этого не помнила. Матинна заглянула в тростниковую корзину, под старый деревянный шкаф, за буфет, где хранились миски.

– Точно забился куда-нибудь в уголок, – заверила ее миссис Уилсон.

Но ни в одном углу поссума не было.

Матинну внезапно окатило холодом, тошнотворной тревогой. Валука никогда от нее не отходил. Вечно всего боялся. Но пожар… суматоха… Ее взгляд устремился к двери, которую миссис Уилсон широко распахнула, когда кухня наполнилась дымом. Девочка увидела что-то… что-то во дворе.

Как во сне вышла за дверь на холодный воздух. Пока подходила ближе, спотыкаясь о булыжники, не отрывала глаз от маленького белого комочка.

Всклокоченный мех, тонкая алая струйка.

Нет…

Дойдя, рухнула на колени. Коснулась мягкого тельца, вымазанного в чем-то вязком. Оно было изломанным и окровавленным, тусклые глаза полуприкрыты.

Матинна услышала низкий рык, потом крик: «Отойди!» Вскинула замутненный слезами взгляд. Прямо на нее бежал пес Монтегю, опустив нос и таща за собой бряцавшую по булыжникам цепь, а за ним, лихорадочно размахивая руками, несся сам Монтегю.

– Черт побери, да брось ты эту дрянь или Джип и тебя тоже сожрет!

Матинна подняла тельце маленького поссума и бережно прижала его обеими руками к груди. Он все еще был теплым.

– Валука, мой бедный Валука, – причитала девочка, раскачиваясь взад-вперед.

Когда ощерившийся пес подлетел к ней, Матинна, пошатываясь, встала и кинулась на него, тоже оскалив зубы. Утробный рык поднимался все выше по ее телу, и вскоре девочку начало потряхивать. Она рычала до тех пор, пока пес не попятился, а служанки из числа ссыльных не выронили свои корзины; пока миссис Крейн не выскочила из главного дома, а миссис Уилсон не кинулась к ней со всех ног через двор; пока сама леди Франклин не появилась с несколько раздраженным видом на балконе над Зеленой гостиной, чтобы взглянуть на источник всего этого шума.