Изгой

Для кочевников долина была даром богов, она созрела, ее плоды налились сладкими мякотью и соками. И эта долина досталась им, они собирали здесь урожай, они пришли сюда, как то стадо на сытное пастбище. Дома, имущество и люди в этом городе — все это было подарено им судьбой. Грабеж- обыденное дело для кочевников. Но тут был Большой Грабеж, и он был не просто праздником, здесь исполнялись мечты. Молодые парни набирали по домам на собственный джип, на колым — впереди у них возможность жениться на любимой девушке, счастье, семья, дети… Мужики набирали на то, чтоб помочь детям. Кто-то мечтал, что теперь оплатит лечение, кто-то учебу, кто-то, наконец пожрет от пуза. Здесь повернулось время, эта осень станет вехой в жизни каждого, кто ворвался этим утром в Аль-Аранб. Нарядные джипы, в наклейках и собственноручно нарисованных владельцами картинках, пестрых надписях с именем хозяина и его семейным или личным боевым девизом, любовно украшенные блестящими висюльками и бляхами, счастливо мигали фарами, наполняясь добычей.

Но, если город был тортом, то в 30 км от него была вишенка. В Нарун-Аман, в лагерь вдов уже готовилась идти колонна уже женатых. Побросав женам трофеи, они быстро, смеясь, заправляли машины, подначивая друг друга, прыгали за руль и выезжали из города, выстраиваясь большой кучей из многих сотен машин. В сети вываливались селфи с довольными мордами в предвкушении веселого вечера: «А тэпэр эбаться поэдэм! Ух-Ху!»

К Нарун-Аман с двух сторон неслись колонны двух разных племен, одна с Аль-Аранба, другая прямо с гор. Они рвались на перегонки, пыля по пустыне, яростно обмениваясь в чатах ругательствами, выжимая газ и трясясь на ухабах. Лагерь вдов будет призом для тех, кто быстрее и сильнее.

Вчера предполагалось, что 12-й батальон, отходя из долины, имея резерв из 15 грузовиков, по дороге заедет и вывезет с собой из лагеря Нарун-Аман персонал гуманитарных межпланетных организаций. Но после прорыва кочевников на трассу в Аль-Аранбе и некоторых других местах всем батальонам миротворческой международной бригады дали команду отходить не по трассе на восток, а прямиком на юг, через пески. Таким образом, эвакуация персонала отменялась, 12-му становилось не по пути. Майор Клосс рвал и метал, когда получил приказ имевшимися у него двумя вертолетами забрать из Нарун-Амана «хотя бы часть» персонала.

Обе вертушки сейчас «грелись», туда на всякий случай посадили взвод спецназа с Паттерсом. Персонал лагеря — 500 человек, в вертолеты влезут от силы 100, Клосс сказал Паттерсу в любом случае забрать Мадину, а остальных — кому повезет. С бортами разрешили отправиться Лилит и Маат, с условием, что они не будут вылазить из вертолетов — Клосс решил отомстить политикам за этот кошмар, пустив съемочную группу, снять видео о судьбе лагеря вдов. Вертушки оттуда сразу полетят на юг, в Аранию, не возвращаясь уже на базу — батальон к тому времени уже уйдет.

Сейчас в палатке Клосса напряженно парились над планом отхода. Почти половина сил торчала на перевалах вдоль трассы, прикрывая движение батальонов бригады и десятков тысяч беженцев. Теперь эти войска, разбросанные по взводно на почти 50 километрах дороги, надо было вывести с шоссе, не зацепив на хвост дикарей, собрать на базе, заправить машины, загрузить в них припасы и потом всем скопом ломиться на юг — столько, сколько хватит соляры. До ближайших очагов цивилизации в Арании 700 км. Батальон пройдет хотя бы 500 на своих запасах, а там обещают подогнать навстречу наливники и грузовики с продуктами.

Артиллерия батальона бахала тяжелыми гаубицами и шипела залповыми минометами почти беспрерывно, прикрывая отход с перевалов то одного, то другого взвода. Вагнер, Тор и Волос снимали на камеру, как тугими струями огня и белого дыма уносятся в жаркое желтое небо мины, как подпрыгивают при выстрелах с железным лязгом и натужным хлопком гаубицы. Вполглаза смотрели в нотбук на новости телеканалов и в соцсети. Толпы беженцев продолжали идти пешком по трассе, уже оставшейся без защиты. Они знали, что армия уходит, что на дороге их возьмут кочевники, но идти в пустыню пешком для них верная смерть. Брели, согнувшись под баулами с пожитками, несли на плечах маленьких детей, глядя из-под пыльных бровей вперед с безнадежным ужасом. Возвращаться им тоже некуда.