Израиль и США: Основные этапы становления стратегического партнерства 1948–2014

В работе на ливанском направлении не было ни особых трудностей, ни особых достижений. Ливанская делегация настаивала на том, чтобы в основу урегулирования была положена резолюция СБ № 425, где говорилось о необходимости отвода израильских войск к границам перемирия 1949 г. Израильтяне же, напротив, исходили из того, что эта резолюция не могла быть положена в основу урегулирования с Ливаном, поскольку в ней отсутствует упоминание о «нормализации двусторонних отношений». Израиль подтвердил отсутствие у него каких-либо территориальных претензий в отношении Ливана, настаивая при этом, чтобы, прежде чем начнется отход израильских войск к линии 1949 г., Ливан взял на себя ответственность по обеспечению безопасности вдоль границы с Израилем как меры против проникновения террористов на его территорию. Переговоры застопорились на стадии разработки графика полного вывода израильских войск. Основная проблема на этом направлении заключалась в том, что Сирия не давала Ливану возможности вести результативные переговоры, поскольку не было подвижек на ее переговорах с Израилем. Сирия приобрела контроль над Ливаном в экономическом, политическом и – в известной мере – территориальном смысле. По мнению российского исследователя А.И. Александрова, Израилю не суждено было «разобраться с конфликтной южноливанской зоной, диктуя свои условия Бейруту, – ибо договариваться по-настоящему надо вовсе не с ним, а с Дамаском»[599]. В целом ливанское руководство не скрывало, что рассматривало свое направление мирного процесса «замыкающим» по отношению к другим участникам двусторонних арабо-израильских переговоров. Таким образом, для израильтян стало ясно, что прогресс в мирном процессе в основном зависит от успехов в переговорах с двумя главными партнерами – Сирией и ООП.

На сирийско-израильском направлении рассматривалось два варианта урегулирования – «всеобъемлющий» и «поэтапный». Первый вариант означал определение условий окончательного урегулирования «по максимуму» в области безопасности, суверенитета, двусторонних отношений. «Поэтапный» был ограничен договоренностями о конкретных мерах доверия, что включало дипломатические отношения, торговлю и развитие туризма между странами. Условием достижения мира со стороны Сирии оставалось требование возврата ей Голанских высот, а также вывод и демонтаж всех поселений, созданных израильтянами после 1967 г. на оккупированных сирийских территориях. Хотя правительство Рабина заявило о применимости резолюции № 242 СБ ООН к урегулированию с Сирией[600], вопрос о возвращении Голанских высот оставался (и остается поныне) наиболее болезненным для израильтян с точки зрения безопасности[601]. В 1993 г. Сирия выдвинула идею добиться согласия Израиля вернуть Голаны в обмен на «полный мир», модель которого сирийцами не была расшифрована. Израильтяне, в свою очередь, заявили о том, что они «отойдут настолько далеко, насколько далеко пойдет Сирия в установлении отношений с Израилем», иными словами, потребовали ясности в вопросе о характере «полного мира»[602]. Кроме того, сирийцы не приняли требования Рабина, что компонентом мира должны стать меры безопасности в виде станций раннего оповещения и создания демилитаризованной зоны, а также сокращения сирийского военного присутствия вдоль границы[603].

В израильском обществе развернулась широкая дискуссия по проблеме возвращения Сирии Голанских высот. Политическая обстановка в Израиле складывалась не в пользу возвращения этой части оккупированных территорий. Ликуд и вся оппозиция потребовали провести референдум (с решающим большинством в 53 % голосов). Лидеры Ликуда выступали против самого принципа переговоров с Сирией. Они считали, что Рабин идет на поводу позиции Асада, который настаивал на том, что только полный уход с Голан может быть предпосылкой полного мира. Ликудовцы считали, что Израилю не нужна сирийская декларация о «полном мире». «Израилю нужно добиться простого мира с Сирией, – заметил один из лидеров Ликуда И. Ольмерт, – а затем, убедившись, что Асад настолько же серьезно относится к миру, как в свое время Садат, можно начинать уход с Голан»[604]. Сирия и Ливан отказались участвовать в многосторонних переговорах с Израилем, пока не будет прогресса на их двусторонних переговорах с ним.

В 1994–1995 гг. борьба религиозных националистов и поселенцев с правительством по вопросу о возможном возврате Голанских высот Сирии достигла своего пика. Фактически началась кампания гражданского неповиновения, инспирированная некоторыми раввинами и лидерами правых партий, прежде всего Ликуда.