К реке. Путешествие под поверхностью

Теперь я чувствовала себя, точно свалилась на дно стеклянного купола. Вокруг меня вздымались вершины Даунса, а над ними голубело небо, затянутое легкими облаками, словно марлевым занавесом, опускающимся перед началом спектакля. Позади меня выстраивались огромные белые кучевые облака. Гроза? Было достаточно жарко. Кончиками пальцев я чувствовала упругий парной воздух, а в очередной раз взглянув через плечо, заметила, что облака над Фалмером потемнели и стали грязно-серыми. А еще чем-то невыносимо воняло. Я принюхалась и увидела дохлого дикого кролика, его шкурка разлезлась на влажные клочья.

Мимо меня быстрым шагом прошел мужчина, на его шее болтался бинокль. Мы молча обменялись улыбками, и я впервые поймала себя на мысли о том, настолько вольно мне дышится. Пять дней ходьбы, минимум разговоров, и я с головой окунулась в этот мир, полностью излечившись от страхов, преследовавших меня месяцами. Телефон время от времени подавал сигнал, но я не отвечала. Не хотелось нарушить столь неожиданно наступивший душевный подъем. Дома я сходила с ума от одиночества, тяготилась им, хотя раньше любила быть одна. Но здесь, в полях, двигаясь по мере надобности, я не чувствовала себя оторванной от людей. Происходило слишком много событий. Как, например, сейчас — на другом берегу два неподвижных черно-белых кулика-сороки с ярко-оранжевыми клювами выделывали жалобные трели: «Квик-квик-квик».

Влажная дорожка бежала вперед. Мимо проехал поезд, направляющийся в Саутиз, внизу, в Бруксе парочка тракторов расчищала поле, трактористов заслоняли кабины. Идти вдоль полноводной реки было немного чуднó, она казалась движущейся лентой, готовой тебя подхватить и доставить в пункт назначения. Сейчас вода была мутной, она поблескивала на солнце, на поверхности растекались голубовато-зеленые бензиновые пятна, от ветра и течения по ней ходили гребешки и маленькие волны. За рекой виднелся лысый меловой карьер в Эшеме, где Вирджиния Вулф снимала дом. В нем она оправлялась от третьего нервного срыва и вела забавный дневник натуралиста, выматывающие отчеты о числе пролетевших мотыльков и собранных грибов. В Эшеме она провела первую брачную ночь, а также закончила свой первый роман «По морю прочь». Комнаты коттеджа, где он писался, окнами выходили на запад, а сам он вздымался на холме как нос корабля.

Того дома давно уже нет. В 1930-е годы вблизи развернулось строительство, и коттедж медленно ветшал под слоями едкой извести, покрывшей окна и погубившей сад и стоящие по периметру вязы. В итоге дом был заброшен и окончательно снесен в 1994 году, когда участок работ расширился — сейчас все это превратилось в мусорную свалку. В своей автобиографии Леонард Вулф вспоминает, как впервые нашел этот дом, притаившийся среди огромных полей, где паслись овцы. «Трава в саду и в поле, казалось, подступала прямо к гостиным и комнатам, смотрящим на запад, — писал он. — И часто возникало такое чувство, будто ты живешь глубоко под водой, в море, за толстыми шероховатыми стеклами длинных окон, в море зеленых деревьев, зеленой травы, зеленого воздуха».

Сейчас место не выглядит зеленым. Добытый известняк давным-давно вывезен, а в образовавшиеся проломы свалены использованные памперсы, бытовой мусор и туши мертвых коров, заразившихся бешенством. Глубина скважин была ниже горизонта грунтовых вод, и не все они сразу были зацементированы, так что некоторое время хлор и аммиак, вымываемые из отходов, просачивались в длинные извилистые канавы, а оттуда попадали в реку. Месяц назад, 16 мая, свалка достигла своего предела, колодцы переполнились гниющим мусором. Но скоро, во всяком случае так обещает мусороперерабатывающая компания, здесь вновь зазеленеет травка, и прокисшая и растерзанная земля обретет свой первозданный облик.

Вирджиния Вулф считала Эшем заколдованным местом и даже сочинила на эту тему рассказ. Двери, писала она, ночью сами собой распахиваются и закрываются, а по комнатам, пришептывая и вздыхая, на цыпочках перемещается пара призраков. Любопытно, спугнула ли их стройка или они так и жили в грязи, пока заброшенный дом не снесли? Хорошо бы среди мешков с мусором отыскать правильную точку и услышать, как они тихо переговариваются, охраняя давно уже исчезнувший дом.