К величайшим вершинам. Как я столкнулась с опасностью на К2, обрела смирение и поднялась на гору истины

Ни одно восхождение не начинается без церемонии пуджи, которую команды проводили по отдельности. Как только мы провели свою, шерпы из нескольких команд направились в первый лагерь. Большие экспедиции на Эвересте объединяются и предоставляют веревки, деньги и рабочую силу, чтобы установить до 3 км веревок выше первого лагеря, а маленьким компаниям приходится участвовать в этом лишь в той мере, в какой они могут себе позволить. Icefall doctors, отдельная команда высококвалифицированных шерп, весь сезон отвечают за обеспечение прохода через ледопад Кхумбу, они устанавливают веревки и перекидывают лестницы через глубокие трещины.

За ужином Дэниел объявил расписание на ближайшие дни, и я с ужасом услышала, что он решил устроить дополнительный проход через ледопад Кхумбу. В голове завертелись воспоминания об обвале в ледопаде в прошлый раз. Мне не хотелось ничего говорить перед группой, но после ужина я отозвала Дэниела в сторону и переговорила с ним. Его решение казалось мне неправильным, и я хотела сказать ему об этом.

– Зачем нам это? Какой смысл было взбираться на Лобуче, если нам все равно не обойтись без такого ненужного риска?

– Ванесса, я имею право менять расписание, – ответил Дэниел. – Я сделаю все, что сочту необходимым, чтобы помочь команде дойти до вершины.

– Команде? Ты же знаешь, не все… – я прикусила язык. – Ладно.

Я потопала к своей палатке и всю ночь ворочалась с боку на бок, стараясь подавить растущее беспокойст-во. Ни разумом, ни телом я уже не была тем человеком, который видел тот ледовый обвал два года назад. С той неудачной попытки добраться до второго лагеря я совершала восхождения по всему Гонконгу, поднялась на гору Вашингтон, на Рейнир, на Шишабангму и дважды (ну, почти) на Чо-Ойю, не говоря уже о стоящих любого горного хребта 966 ступенек небоскреба, вверх и вниз, снова и снова. Мой тренер-марафонец, кардиолог, врач высот-ной медицины и личный тренер измывались надо мной, посылая из одного конца Бостона в другой. Я ни дня не сидела спокойно. Но сейчас я не ощущала никакой разницы. Вспоминая о ледопаде, я думала лишь об обвале, и ощущала сейчас только страх. В прерывистых снах мне представлялось, что ледопад рушится. Мне снились звуки, напоминающие треск ломающихся костей. Готовясь выйти из лагеря в 3 часа ночи, я встретила моего шерпу-альпиниста по имени Финджо Дорджи Шерпа.

– Ты была на Шишабангме с моим отцом, – сказал он. – Ками Шерпа.

– Так ты – сын Ками?

Я была на седьмом небе от счастья. Финджо Дорджи уже шесть раз бывал на вершине Эвереста. Сейчас, как и прежде, я доверила Ками свою жизнь. Мне показалось, он прислал мне ангела-хранителя. Мы тихонько, в молчании, прошли через базовый лагерь, стараясь не разбудить другие экспедиции. На краю ледопада остановились, надели кошки и начали подъем. Я сразу почувст-вовала, что ледопад ощущается по-другому. Тропинки и лестничные переходы словно стали совсем иными, от первых шагов среди льда до того самого места, где обвал положил конец нашей прошлой экспедиции. Мы с Финджо Дорджи собирались дойти только до Футбольного поля – точки на полпути, до которой я не добралась в 2010 году. Icefall doctors закрепили над каждой трещинойодинаково шаткие лестницы, но почему-то пропасти внизу уже казались не такими черными и бездонными. Сам ледопад представлял собой тот же трехмерный лабиринт, но теперь в нем будто было больше смысла, так что он казался не страшнее метро в Лондоне.

Пока мы с Финджо Дорджи пробирались через ледопад, я пыталась примирить окружавший ледовый хаос с непреодолимым страхом, который преследовал меня с того момента, как я тогда увидела идущий на меня обвал. Я не могла определить, когда именно все стало представляться мне по-иному, но в какой-то момент движения вдоль провешенных веревок я перестала ощущать жуткую угрозу, теперь передо мной было одно из препятствий, перед которым альпинисту надо быть особенно осторожным и бдительным. Мы достаточно легко добрались до Футбольного поля, сделали привал, чтобы напиться воды и перекусить, а затем вернулись в базовый лагерь. Как оказалось, все мои опасения и страхи были напрасной тратой сил. Удивительно, до чего легко мы даем воображаемым чудовищам вырастать у нас в мыслях. Увидев Дэниела за ужином, я сказала:

– Это было необходимо. Прости, что поставила твое решение под сомнение.

Когда я ошибаюсь, я готова признать свою ошибку. В ту ночь, словно напоминая нам, что нельзя быть слишком самоуверенными, поднялся сильный ветер и затряс палатки так, словно мы были в бетономешалке. На следующий день, когда мы с Финджо Дорджи снова проходили через ледопад, один шерпа, перебегая через лестницу, поскользнулся и упал в трещину чуть впереди нас. Исчез в долю секунды. Об этом стало быстро известно, и, когда мы немного погодя перебирались по той же лестнице, я не могла оторвать взгляд от брызг красной крови на голубом льду под лестницей.