Как перевоспитать герцога

– Конечно. Как они могли не прийти, если сам герцог Резерфорд обещал почтить этот бал своим присутствием.

Маркус вскинул бровь.

– И кроме герцога Резерфорда здесь нет ничего интересного?

Смитфилд рассмеялся.

– Не стоит недооценивать себя, ваша светлость. Меня вам не провести. Не забывайте, я видел, как вы танцевали с котом в корсете. – Деликатно покашляв, Смитфилд уточнил: – То есть кот был в корсете, а не вы.

Вот как? Интересно. Маркус не помнил, как танцевал с котом. Но это кое-что проясняет. Теперь понятно, почему Полосатик бросается наутек всякий раз, как видит своего хозяина.

Маркус хотел спросить у Смитфилда, не страдает ли и его новый друг провалами в памяти по причине беспробудного пьянства, но тут к ним подошел невысокий джентльмен в сопровождении многочисленной свиты. Казалось, беднягу, словно кипяток в чайник, залили в смокинг и панталоны: так туго они облегали его не слишком стройное тело.

– Позвольте представиться: граф Деймонд, – сказал джентльмен, обращаясь к Маркусу. – Я рад, что вы смогли принять мое приглашение. – Граф поклонился. Поклон сопровождался характерным хрустом – вставки из китового уса могут не выдержать предельной нагрузки, и тогда корсет убьет своего хозяина.

Маркус мысленно напомнил себе, что не должен злоупотреблять предлагаемым угощением.

– Спасибо за приглашение, милорд. Я счел за честь его принять, – произнес Маркус без тени сарказма.

Он слышал, как, подавившись смешком, что-то сдавленно промычал Смитфилд. Возможно, сарказм все же просочился.

– Могу я представить мою дочь, леди Люсинду?

Граф слегка подтолкнул юную леди, что стояла рядом с ним, побуждая ее выйти вперед.

Леди Люсинда присела в реверансе и протянула Маркусу руку для поцелуя.

– Рада знакомству, ваша светлость. – У леди Люсинды были светлые волосы с золотистым отливом. А может, золотистый отлив был оптической иллюзией: результатом хитроумного расположения люстр и канделябров. На свечах тут не экономили. На Люсинде было белоснежное платье, которое, надо полагать, указывало на ее стремление как можно скорее оказаться в статусе невесты.

Маркус поклонился и прикоснулся губами к девичьей руке.

Возникла пауза. Смитфилд ткнул его локтем под ребра. Ах да, конечно, девица на выданье!

– Ах да, леди Люсинда, вы не ангажированы на следующий танец?

Маркусу ответила не леди Люсинда, а другая женщина, наверное, графиня, у которой, как видно, отношения с едой, в отличие от мужа, не складывались совсем. Графиня была так костлява, что вполне могла бы заменить собой чучело на чьем-то огороде. Или вешалку в фойе.

– Она свободна, ваша светлость.

Сама леди Люсинда встретилась с Маркусом взглядом и улыбнулась. В глазах ее мелькнул насмешливый огонек.

– Похоже, так и есть, ваша светлость. Спасибо за приглашение.

После этого обмена любезностями граф пошел дальше. Свита семенила следом. Задача была выполнена: приличия соблюдены, дочь на следующий танец пристроена. Маркус выдохнул с облегчением.

– Спасибо за подсказку, – тихо сказал он Смитфилду.

Смитфилд кивнул, принимая благодарность.

– Я понял, что вы немного не в теме. Давно не практиковались, наверное.

Ах да. Попрактиковаться не мешало бы. Благо ему повезло с преподавателем.

– Бальный зал очень милый, – произнес Маркус. – Ваша семья давно владеет домом?

Леди Люсинда лишь кивнула в ответ. Вот и поговорили.

Когда, следуя рисунку танца, Маркус на непродолжительное время оставался в одиночестве, он ломал голову над тем, какие еще темы для разговора ей предложить. Хотелось бы найти такую тему, чтобы девица не смогла отделаться односложным ответом.

– Это ваш первый сезон? – спросил он при очередном сближении.

Люсинда молча покачала головой из стороны в сторону. Нет, значит. Проклятье!

– Вы предпочитаете шоколадное мороженое или лимонное?

На этот раз он был вознагражден еще одной улыбкой: чуть ироничной, как та, первая.

– Вы, видно, во что бы то ни стало решили втянуть меня в разговор, ваша светлость.

Неожиданно. И совсем неплохо. Ему нравилась ее прямота.

– Лимонное.

К тому же у нее нет проблем с выбором. И это тоже хорошо.

Зато теперь все темы оказались исчерпаны. Маркус не позволял себе думать о том, что брак с юной леди одного с ним круга может исчерпать себя так же быстро, как беседа во время танца.

Вот черт! Он только что об этом подумал.

– А вы какое мороженое предпочитаете, ваша светлость? – Она пристально смотрела на него, чуть запрокинув голову и склонив ее набок. У нее были карие глаза. Очень даже симпатичные карие глаза. Но Маркусу больше нравились другие, с зеленоватым оттенком. Хорошо, что она не спросила его, какой цвет глаз ему нравится больше всего.

– Шоколадное.

Она засмеялась.

– Наше первое разногласие.

– Хорошо бы не последнее, – ответил он не думая. Вот черт!

Она засмеялась во второй раз. Слава богу. Он не хотел нечаянно ее обидеть.

Ему определенно нужно больше практиковаться. К несчастью, он был тут, на балу, а его наставница совсем в другом месте. И он не мог уехать раньше, чем через час. И все это время он должен был танцевать, пожимать руки и поддерживать вежливые беседы.