Как пингвины спасли Веронику

Единственная приятная особенность этой спальни – она выходит окнами в сад. Я только что целый час смотрела в окно, наблюдала за птицами, кружащими над яблонями. Помню их всех еще со времен наших с папой прогулок за городом. Зеленушки, черные дрозды, березовки, дрозды, малиновки, лазоревки, большие синицы, вороны. Как бы мне хотелось вспорхнуть на их крыльях и улететь домой.

* * *

Четверг, 29 августа 1940 года

Школа Святой Екатерины в Данвик-холле

Теперь жизнь совсем другая. Рано утром в понедельник я еду в школу на запряженной лошадьми тележке для развозки молока. По субботам точно так же возвращаюсь в дом тети Маргарет. Мы едем по длинной, ухабистой дороге и по пути подхватываем еще нескольких девушек в других деревнях. Тележкой управляет мистер Беннет – спокойный очень вежливый мужчина средних лет. На каждой остановке он приподнимает кепку, заставляя нас всех хихикать.

Издалека Данвик-холл кажется огромным и призрачным, его угловатость скрашивают две круглые башни и несколько зубчатых стен. Окружающая его территория тоже довольно впечатляет: зеленый остров посреди дербиширских холмов, с кедрами, дубами и высокими каштанами.

В самом доме полно мраморных каминов, окон с ромбовидными стеклами и скрипучих дубовых лестниц. И хотя все ценные вещи спрятаны, но это все еще великолепное старинное поместье. Я написала маме и папе и рассказала им о русалках, вырезанных на перилах, сверкающих люстрах и всех других прелестях Данвик-холла.

Но не сказала, что ужасно скучаю по дому.

И не сказала, что никаких прекрасных принцев здесь нет.

Я была бы готова пойти на компромисс, но здесь не найти даже обычных среднестатистических мальчиков. Многие школы начали набирать детей обоих полов из-за особой ситуации в военное время, но школа Святой Екатерины гордится тем, что остается исключительно женской школой.

Судя по всему, наша директриса мисс Харрисон не устает уверять обеспокоенных родителей (которые в ужасе от моральных ориентиров нынешней молодежи), что их дочери здесь как минимум сохранят свою незапятнанную репутацию. Незапятнанную!

Уроки не доставляют мне особых забот. Мои любимые предметы – география, математика и естественные науки. Кажется, я усваиваю новую информацию довольно легко. Иногда отвечаю на вопросы учителя слишком быстро, и мои одноклассники строят мне рожи. Не думаю, что нравлюсь им.

Я живу в одной комнате с пятью другими девушками, они хорошо знакомы друг с другом. Иногда трудно разобрать, о чем они говорят, из-за их сильного акцента. Большинство девочек в школе ходят группками. Они глазеют на меня.

В своей первый день я шла мимо двух одноклассниц в коридоре и заметила, как они пихают друг друга в бока.

– Что она о себе возомнила? – хихикнула девочка с широким лицом и вздернутым носом. Ее подруга, тощая веснушчатая девица с раскосыми глазами, пожала плечами и прошептала что-то в ответ, но я не расслышала.

Иногда меня одолевают сомнения: хорошо ли все-таки быть такой заметной или нет. Ни у кого нет таких длинных, густых, необузданных локонов. Волосы остальных девочек зачесаны назад или как следует завиты. Все они пытаются походить на Грейси Филдс. Глядя на мою блузку с запа’хом и струящуюся юбку, они закатывают глаза. Я хожу с высоко поднятой головой. Не собираюсь их бояться.

Но я разочарована. Вместо роскошной жизни, которую можно было бы ожидать в таком замке, как этот, я получила только уныние. Другие девушки обмениваются друг с другом леденцами, но мне никогда не предлагают.

* * *

Воскресенье, 15 сентября 1940 года

Дом тети Маргарет

Осень постепенно сменяет лето. Несколько раз мы выезжали на пикник в близлежащие деревни – все вместе, преподаватели и студенты. Мы собирали цветы, чтобы отправить их раненым солдатам в госпитали, и выискивали ежевику и шиповник в живой изгороди. Считается, что варенье из шиповника помогает восполнить недостаток витаминов.

На днях меня отчитали за то, что я не доела свой обед. Нам подавали нечто напоминающее картофельный пирог, но вкус это было просто отвратительно. Учительница, эта противная мисс Филпоттс, хотела заставить меня доесть его, так что я случайно (нарочно) уронила тарелку на пол.

– О, Вероника! Какое расточительство! – возмутилась она. В наказание мне дали дополнительные упражнения по арифметике.

«Расточительство» – это слово я слышу постоянно. Несколько раз я видела девушек, плачущих потому, что их кошек или собак отдали на усыпление. Они считают, что делиться едой с домашними животными в такое время – «расточительство». Это ужасно. Почему животных надо убивать из-за глупых конфликтов между людьми? Очень надеюсь, что с моим другом Тафти из Рейвенскорта все в порядке. Я спрашиваю маму и папу о нем каждый раз, когда звоню, но они говорят, что не видели его уже целую вечность. Мне невыносима мысль, что мой маленький хвостатый друг мог умереть.