Kalip

— Я буду ждать. Столько, сколько нужно. Если будет нужна помощь, сообщи. Хорошо? — сухо и кратко сказал он.

— Да.

— Ты сейчас хочешь ехать домой.

— Да. Я не хочу, чтобы они сюда за мной приехали.

Прохор подошел и обнял Кая, затем и все пацаны по очереди. Затем они молча пошли к машинам. Кая довезли до ворот его дома. Там он вышел из машины и, не оборачиваясь, пошел к двери со звонком.

— Мы можем что-нибудь для него сделать? — спросил один из ребят у Прохора.

— Нет, сейчас нет. Только ждать…

***

Дальше для Кая начался ад. Когда отец понял, что шантаж в виде Прохора уже не проходит, он стал с ним проводить многочасовые беседы о его долге и чести. Мама тоже подключалась к этим темам. Два его старших брата сначала тоже увещевали о его долге и их семейных традициях, потом просто решили по-братски накостылять ему, но в этом они сильно разочаровались. Они и не ожидали, что Кай так дерется. Будучи выше и шире его в плечах, с хорошо развитой мускулатурой и тоже имея навыки рукопашных боев, перед его искусством отражать и наносить удары они оказались бессильны. Уже через пару минут они лежали, разбросанные по комнате. После этого они к нему уже больше не подходили.

Его семья поменяла тактику общения с ним. Если сначала они пытались воздействовать на него с помощью игры на семейных чувствах, то поняв, что Кай в своем решении непреклонен, они показали свое истинное отношение к нему — полное его презрение и игнорирование.

Кай был готов к такому, хотя это было больно и обидно, но он был готов.

В один из вечеров его опять пригласил к себе отец, опять попытался убедить, что его призвание — быть военным, а стрелять в противника — это долг и не более. Видя, что Кай непрошибаем, отец долго молчал, затем заговорил:

— Они не оставят тебя. Ты превзошел все их ожидания. Ты лучший, и они пойдут на все, чтобы ты работал на них. Понимаешь, на все.

— Мне все равно. Я не буду на них работать. Можешь им это передать, — Кай развернулся и вышел, понимая, что более с отцом ему не о чем говорить.

Через три дня в его мать стреляли, пуля попала в легкое; стреляли в центре Москвы, когда она выходила из машины, направляясь в магазин. Ее прооперировали, пулю извлекли. Но у нее было слабое сердце. Поэтому все боялись осложнений и последствий данной операции.

Кай хотел поехать к ней, он выбежал на улицу, когда отец садился в машину.

— Отец, я с тобой, — он подбежал к машине.

— Я тебя предупреждал, я тебя просил, ты меня не слышал. Ну что, добился своего?!

Отец хлопнул дверью машины перед его носом. У Кая подкосились ноги, только теперь он понял, кто и за что стрелял в его маму. Он еле дошел до своей комнаты, сполз по стене на пол, понимая, что не хватает воздуха.

Так он сидел и смотрел в пространство, но уже тогда он знал, что теперь для него все закончилось, ловушка захлопнулась — он полностью принадлежит им.

Глава 5

На следующий день за ним прислали машину. Он даже не стал спрашивать, куда и зачем его везут. На Смоленской площади их машина остановилась перед входом в здание МИДа, его сопровождающий жестом показал ему, что пора выходить. Зайдя в центральные двери, он в сопровождении нескольких человек в одинаковых строгих костюмах зашел в лифт. Судя по кнопкам лифта, его везли на один из верхних этажей здания. Пройдя по роскошным коридорам, устланным темно-красными коврами, они подошли к дверям кабинета. Их ждали: двери открылись, Кай зашел внутрь.

Из первого кабинета-приемной они прошли дальше во второй кабинет. Зайдя в него, он осмотрелся: огромный кабинет, массивная дорогая мебель, стол на пол кабинета, вокруг него стулья. За столом сидел пожилой грузный мужчина с взглядом, который прошил Кая своей холодной жестокостью. Рядом с ним — справа от него и слева сидело еще несколько мужчин, похожих на него, таких же грузных, уже в возрасте и с такими же бездушными глазами.

— Ну, вот мы и встретились, мой мальчик. Наконец, я тебя увидел, — мужчина встал из-за стола и стал приближаться к Каю, который, замерев, стоял посередине этого полутемного кабинета. Свет сюда проникал через приспущенные тяжелые занавески на окнах темно-зеленого цвета. В кабинете было сумрачно и тяжело, вся обстановка — эта массивная мебель, этот полумрак, эти люди давили и угнетали одним своим видом.

Кай понял, что именно этот человек все это время следит за его жизнью.

Мужчина медленно прошелся вокруг него, внимательно разглядывая, а затем, не церемонясь, схватил за подбородок и поднял его лицо, повернув к свету.

Кай дернулся, но его руки моментально схватили с двух сторон два огромных охранника.

— Хорош, — сказал мужчина и отпустил его лицо, охранники отпустили его руки, — не обижайся, а то только по фотографии тебя и видел. Вот хотел поближе рассмотреть, — как будто это было вполне обыденным явлением пояснил мужчина.

— Пройдем на свет Божий, поговорим, — сказал он, показывая на стеклянные двери, выходящие на балкон. Даже эта фраза из его уст прозвучала как-то глумливо, Кая передернуло, но он вдохнул и пошел за мужчиной на балкон.