Каникулы

– Надо же, какая встреча! – начал он с издевкой. – Пора бы Джи Хе узнать о ваших полуночных прогулках… А ты прям нарасхват, донсен: сперва Ан Джун, теперь Ю Джон. Кто будет следующим? Может, очередь и до меня дойдет?

Я онемела от негодования.

– Джи Хе в курсе, – ответил Ю Джон. – Она сама послала нас выяснить, почему задержались Юнг Иль, Кен Хо и Катя.

Чан Мин запыхтел от злости, но процедил:

– Что ж, тогда вернемся вместе. Танцы в самом разгаре, – он подмигнул мне: – Надеюсь, и мне удастся потанцевать с самой популярной девушкой лагеря?

Он говорил таким наглым тоном, что мне захотелось придушить его. «Я не буду танцевать с тобой, даже если ты останешься последним парнем на земле!» Я судорожно сглотнула, с трудом сдерживаясь, чтобы не произнести это вслух, но ответил Ю Джон.

– Нет, – резко сказал он. – Она будет танцевать со мной.

Остаток пути до лагеря мы прошли молча. Чан Мин недовольно пыхтел, Ю Джон молчал, а я едва не взлетела от радости. И о чем я только думаю?

Жаль, но долго танцевать нам не пришлось. Или, может, мы танцевали долго, но для меня это время пролетело как один миг. Потом начались обычные конвульсивные кривляния. Все дергались и я тоже. Катя, вернувшись вместе с Юнг Илем и Кен Хо, быстро влилась в наши ряды. Неужели никто из них не понимает, как жутко выглядит эта вакханалия? Нет, кто-то понимает. Тот, кто прислал мне видео. Я уже не сомневалась, что это был Ю Джон.

Я проснулась, едва успев сомкнуть глаза. От голода сводило живот. Сейчас я готова была есть даже вонючую и безумно острую бобовую пасту, которую обожает Сальджу. От того, чтобы выскочить во двор и нырнуть с головой в один из глиняных чанов, меня удерживало лишь то, что, готовя ее, сектанты наверняка не забыли о «волшебных приправах». Рамена не осталось, и консервы я тоже съела. Нужно идти на склад.

Я повернулась к Ха Енг, но ее матрас был пуст. Видимо, ушла в туалет. Поднявшись, я тихонько приоткрыла дверь и, убедившись, что на улице ни души, на цыпочках бросилась через двор к складу.

Прикрыв за собой дверь, я выдохнула: хорошо, что мы разминулись с Ха Енг. Полка, где лежали запасы рамена, оказалась незаперта. Я боялась, что после разговора с Тэк Бомом Джи Хе повесит на нее замок. Но радоваться оказалось рано. Стоило мне сунуть руку в темноту, ощупывая упаковки лапши, как я вляпалась во что-то липкое.

Отдернув руку, я выругалась: на ладони осталось ярко-красное пятно. Краска, и похоже, несмываемая. Я плевала на ладонь и терла ее тряпкой – все без толку. И как я не догадалась, что Джи Хе не оставит это просто так! Она устроила в шкафу ловушку, и уже завтра утром весь лагерь узнает, кто таскал рамен со склада.

Нужно было во что бы то ни стало оттереть проклятое пятно! Выскочив на улицу, я бросилась к душевым. Вода не справлялась, от мыла тоже не было толку. Я терла руку мочалкой, растирала между ладонями землю – ничто не помогало. Наоборот, краска только больше расползалась по коже.

От отчаяния я забыла и о голоде, и об осторожности. Шарясь в потемках душевой в поисках средства, способного помочь мне, я случайно толкнула хлипкую полку с ковшами и тазиками. С оглушительным грохотом вся эта утварь обрушилась на пол. Осознание того, что я пропала, пришло сразу.

«Бежать!» – с этой мыслью я выскочила из душевой и бросилась домой. Я понимала, что у меня считаные секунды до того, как зажгутся огни в ханоках и Джи Хе появится на крыльце. Распахнув дверь, я, как была в обуви, бросилась на матрас и забралась под одеяло. Прошло не меньше полминуты до того, как я поняла, что не только не слышала никаких звуков с улицы, но и была в комнате одна. Ха Енг все еще не вернулась.

Я заставила себя подняться и выйти из дому. Полнолуние. Ни ветерка. Ни шороха. Мертвая тишина. Я прошла к соседнему ханоку и, не таясь, распахнула дверь. Это был дом Мин Ю и Да Вун. Их матрасы были пусты. Страх всколыхнулся внутри: в лагере никого не было. Только я одна.

Я мчалась по тропе через лес в сторону «клиники», а темные деревья неслись мимо сплошной стеной. В висках бешено стучало, дыхание стало прерывистым и тяжелым. Я замерла метрах в ста от забора – в том же месте, откуда до этого наблюдала за Юнг Илем и Кен Хо. Фонари не горели, вообще ни единого огонька не было видно, как будто внутри не было ни души. Где же они? Куда увели Катю?

«Иди, иди, иди…» – зашептал внутренний голос, совсем как тогда, когда я шла к той странной поляне в лесу.

Интуиция не подвела: двигаясь сквозь чащу, я вскоре услышала отголоски каких-то песнопений, а потом заметила впереди яркую точку костра. Я старалась двигаться быстро и в то же время не шуметь, хотя и сомневалась, что меня могли заметить: приближаясь, я слышала, как странные песнопения становились все громче.

…Их было одиннадцать, включая Джи Хе. На той самой поляне, на которую я однажды наткнулась в лесу, они проводили ритуал. Портрет Пастора возвышался на подставке-треноге в самом центре, а рядом с ним стояла моя сестра.