Капитализм и свобода

Такая точка зрения несостоятельна. Можно ли считать более соответствующими этическим принципам высокие доходы популярного певца, унаследовавшего от родителей голос, чем высокие доходы человека, унаследовавшего от родителей большую собственность? Дети русских комиссаров наверняка могут больше рассчитывать на высокие доходы (как, впрочем, и на уничтожение), чем дети крестьян. Являются ли их надежды более или менее справедливыми, чем надежды сына американского миллионера на увеличение его дохода? Можно взглянуть на эту проблему и с другой стороны. Если родители хотят, чтобы их богатство досталось сыну, то они могут осуществить свое желание разными способами. Например, потратить часть своих денег на оплату обучения сына, чтобы он стал дипломированным бухгалтером. Помочь ему сделать карьеру в бизнесе или же учредить трастовый фонд, который будет приносить сыну доход от их собственности. В каждом из этих трех случаев их сын будет получать более высокий доход. Однако в первом варианте считается, что этот доход получен благодаря его личным способностям, во втором – благодаря прибыли, а в третьем – благодаря наследству. С точки зрения этики есть ли принципиальная разница между этими тремя сценариями повышения дохода? Наконец, мне кажется нелогичным утверждать, будто человек имеет право на то, что он получил благодаря своим личным способностям либо накопил, но не имеет права передавать состояние своим детям. Это точно также противоречит логике, как утверждение, что человек может растратить все свои накопления на разные прихоти, но не может передавать их своим наследникам. Разумеется, роскошная жизнь – тоже один из способов использования заработанных средств.

Несостоятельность этих аргументов против так называемой «капиталистической этики», разумеется, не означает полного принятия ее принципов. Мне трудно согласиться с ней или ее отвергнуть либо выступать за какие-то альтернативные принципы. Думаю, ее нельзя рассматривать как отдельный этический принцип. Правильнее считать ее инструментом или следствием какого-то другого принципа, например свободы.

Эту фундаментальную проблему можно проиллюстрировать на нескольких гипотетических примерах. Представим, что четыре Робинзона Крузо независимо друг от друга оказались на четырех расположенных рядом необитаемых островах. Одного Робинзона море выбросило на большой остров, где плодородная земля, и поэтому у него много еды. А остальные вынуждены жить на маленьких островах, где ничего не растет и они с трудом находят себе пропитание. Однажды все эти Робинзоны как-то узнают, что у них есть соседи. Разумеется, Робинзон с большого острова из благородных побуждений может пригласить своих соседей к себе и отдать им часть своей еды. Однако если он этого не сделает, то имеют ли право три остальных Робинзона общими усилиями заставить его поделиться едой? Многие читатели сразу же ответят положительно на этот вопрос, но сначала стоит рассмотреть очень похожий случай. Предположим, вы с тремя друзьями идете по улице и заметили на тротуаре купюру 20 долларов. Разумеется, если вы поделитесь этими 20 долларами со своими друзьями или хотя бы поведете их на эти деньги в бар, то поступите благородно. Однако если предпочтете оставить эти 20 долларов себе, то имеют ли ваши друзья право общими усилиями заставить вас дать каждому из них по 5 долларов? Думаю, большинство читателей не одобрят этих трех друзей и даже скажут, что в данной ситуации благородный жест неуместен. Тогда почему мы пытаемся убедить себя или тех, кто нас окружает, что у нас есть право потребовать от любого человека, благосостояние которого превосходит средний уровень благосостояния на нашей планете, поровну распределить избытки того, что у него есть между всеми остальными людьми? Можно восторгаться богачами, которые иногда раздают беднякам свое имущество, но в цивилизованном мире такая благотворительность не считается правилом.

Как говорит пословица, злом зла не поправишь. Если богатый Робинзон Крузо или счастливчик, нашедший 20 долларов, не хотят делиться с другими людьми едой или деньгами, то это не дает нам права принуждать их делиться. Вправе ли мы считать самих себя судьями, когда дело касается нас, и самим решать, в каких случаях мы можем насильно отнять у других людей то, что считаем принадлежащим нам по праву или полученным ими незаконно? Различия в статусе, положении или богатстве разных людей часто связаны со случайностью. Трудолюбивого и экономного человека принято считать «достойным». Хотя вполне возможно, что этими качествами он обязан генам, которые ему повезло (или не повезло?) унаследовать от предков.