Капитан Темпеста. Дамасский Лев. Дочери фараонов

— Это место встречи венецианских кораблей, — ответил Себастьяно Веньеро. — А потом вы сможете вернуться в Кандию за вашей женой, герцогиней. Пока еще есть время, ей лучше покинуть осажденный город, а Домоко и его друзья ей помогут. Подумайте, Мулей-эль-Кадель, о страшной осаде Фамагусты. Эти канальи способны повторить все ужасы в Кандии, и тогда я за Капитана Темпесту не отвечаю.

— Вы правы, синьор адмирал, — отвечал Дамасский Лев. — А как же мой сын?

— Если он по-прежнему на галере Али-паши, даже не пытайтесь его вызволить, по крайней мере сейчас. Вы должны вывести из-под удара вашу жену и спасти ее от опасности чудовищной резни. Турки разозлились из-за упорного сопротивления, которое оказывают венецианцы, но, если им удастся штурмовать бастионы и взять приступом башни, они перебьют все население.

— Знаю, — произнес Мулей-эль-Кадель, отирая со лба холодный пот. — Моя Элеонора! О, только бы она не попала в руки этих презренных негодяев, которые не щадят ни женщин, ни детей. Будь что будет, я вернусь в Кандию и с помощью Домоко и его друзей спасу свою жену.

— И как можно скорее прибудете ко мне на рейд. Скоро мы получим важные новости.

— Какие, синьор адмирал?

— Я узнал, что христианский мир решил наконец нанести туркам решающий удар: Испания, Австрия, римский папа, Генуя снаряжают галеры, и Светлейшая республика тоже спустила на воду множество судов. Надеюсь, через двадцать-тридцать дней двести-триста кораблей покинут воды Адриатики и направятся в сторону Греческого архипелага. Кажется, главнокомандующим назначен юный принц, внебрачный сын могущественного Филиппа Второго.

— А он разбирается в морском деле?

— О!.. В момент главного удара рядом буду я, — улыбнувшись, ответил адмирал. — На море еще недостаточно уметь управляться со шпагой при абордаже. Это сможет любой из гребцов, если порвет свои цепи.

Он поднял подзорную трубу, из тех, которыми тогда только начали пользоваться, направил ее на запад и, внимательно вглядевшись, повернулся к греку:

— Сколько там галер?

— Восемнадцать, синьор адмирал.

— Тогда это эскадра Али Араба.

— Я слышал, этот союзник Али-паши славится храбростью.

— Вы собираетесь принять бой? — спросил Дамасский Лев.

— Мне очень важно сохранить корабли, синьор Мулей. У Светлейшей республики их слишком мало, чтобы вступать в сражения, которые не принесут ощутимого результата. Ведь у нас всего восемь кораблей, и, хотя они и крупнее, и лучше оснащены, мы не станем принимать бой, а уйдем, отстреливаясь, в бухту Капсо.

Он взял рупор, и его голос, отдававший команды, звучал так же мощно, как всегда. Ветер с легкостью разнес их по всем галерам. Курс был тотчас изменен, гребцы налегли на весла, и восемь галер помчались, буквально выпрыгивая из воды. Замок Хусиф между тем горел, как гигантский факел, выбрасывая в темноту длинные языки пламени, которые отражались в море.

Никто, конечно, и не думал его спасать. Те немногие негры и курды, что спаслись бегством от канонады и картечных ливней, не нашли в себе мужества вернуться в замок. Они полагали, что там все еще сидят венецианцы, а потому вместе с женщинами, пажами и слугами глядели на чудовищный пожар издали.

Пока Хусиф постепенно рушился под свирепыми порывами огня, эскадра Али Араба форсировала движение, чтобы отрезать венецианцам путь и подвергнуть их стремительному абордажу.

Но Себастьяно Веньеро был не из тех, кого можно взять запросто. У него и гребцов было больше, и галеры быстроходнее, а потому, построившись в две колонны, его эскадра пошла на север, чтобы избежать опасного столкновения.

— Мусульманин опоздал, — сказал он Мулею-эль-Каделю, который стоял рядом. — Если он надеется, что я начну горячиться, то он ошибается и пусть потом говорит, что я осторожничал, мне все равно.

Он бросил еще один взгляд на неприятельские галеры, которые увеличивали скорость, пытаясь рассыпать строй, и крикнул в рупор:

— Огонь с бортов!.. И еще залп с кормы!..

Двести тридцать кулеврин эскадры, калибром больше турецких, выстрелили с ужасающим грохотом, и все палубы заволокло таким густым дымом, что несколько мгновений экипажи вообще ничего не видели. Потом ударили малые мортиры и бомбарды, больше пригодные для осады, чем для морского сражения. Турки поспешили ответить выстрелами из носовых орудий, поскольку их строй не позволял стрелять из бортовых, и в венецианскую эскадру полетели ядра, убивая людей и ломая мачты и фальшборты. Али Араб, который считался наместником Али-паши, увидев, что добыча ускользает, попытался еще растянуть строй и подверг свои галеры огромной опасности. И действительно, венецианцы, догнав две галеры, с необычайной наглостью пытавшиеся пойти на абордаж, открыли сильный огонь, снесли все мачты и учинили на палубах настоящее побоище, выбив еще и большое число гребцов. На том сражение и закончилось.

Венецианские галеры, снова оказавшись в выгодном положении, продолжали отступать, отстреливаясь из кормовых орудий, единственно пригодных в этой ситуации.