Капитан Темпеста. Дамасский Лев. Дочери фараонов

Четверо юношей в набедренных повязках, со свитками папируса и перьями в руках, выступили вперед и уселись по бокам от Херхора. Это были писцы, персоны весьма уважаемые и почитаемые при дворах фараонов, поскольку они регистрировали все мало-мальски важные события, писали некрологи для вельмож и царей, вели строгий учет вынесенным приговорам и литературным публикациям (в ту далекую эпоху писателей тоже было предостаточно). Они взяли свитки папируса, висевшие у них на поясах, и развернули их, изготовившись писать. Стебли знаменитого папируса нарезали тонкими полосками, пропитывали гуммиарабиком, склеивали и формовали из них прямоугольные листки, служившие египтянам бумагой.

За спинами писцов тотчас возникли двое атлетически сложенных рабов-нубийцев. В руках они держали тяжелые бронзовые топоры с широкими и острыми лезвиями. Это были царские палачи.

Херхор не сводил глаз с дыма, который волнами поднимался над сороковой ступенькой. Его высохшее лицо озаряла жестокая радость. Вдруг он резко крикнул:

— Натянуть луки!

На ступеньке, шатаясь и как-то неестественно подергиваясь, появилась фигура. Человек вылез из западной галереи и сразу остановился, гневно взмахнув рукой. А лучники, окружившие пирамиду, тем временем натягивали луки.

Херхор поднялся, опираясь на нубийца, и крикнул:

— Сдавайся, или я прикажу тебя убить! Царское правосудие тебя настигло, но Пепи милостив даже к мятежникам, посягнувшим на его власть. Спускайся!

За первым вышедшим потянулись еще люди, они выходили и падали на ступеньки и очень быстро заполнили все пространство. Застигнутые дымом, проникшим во все пустые камеры и коридор, мятежники были не в состоянии справиться с огнем, полыхавшим в шахте. Чтобы не задохнуться, они ринулись к западному входу и сгрудились на ступенях гигантской пирамиды. Они стояли неподвижно, словно приросли к камням, и тогда Херхор повторил:

— Сдавайтесь, или гвардейцы штурмуют пирамиду!

И вдруг воздух прорезал крик:

— Вперед! Лучше умереть с оружием в руках! — Это кричал Ата.

Те семь или восемь тысяч воинов, что прятались в чреве пирамиды, быстро выбегали из нее, устремившись со ступенек, как лавина. Все они были вооружены мечами, топорами и длинными кинжалами.

Царские гвардейцы втрое, если не вчетверо, превосходили их численностью, к тому же были снабжены широкими щитами. Они встали стеной у западного входа в пирамиду и сомкнули ряды. В мятежников полетел дождь стрел.

Те из мятежников, кого достали эти стрелы, падали один за другим и катились вниз, как мертвые, подскакивая и ударяясь о ступеньки. Но остальные, во главе которых стоял Ата, разъяренный, как голодный лев, бешеной лавиной неслись вниз, размахивая тесаками и секирами.

Этот сумасшедший бег продолжался не более минуты. Стрелы гвардейцев были не в силах остановить людской поток, который быстро достиг подножия пирамиды и с отчаянной яростью набросился на подданных узурпатора.

Сторонники Тети почти все были люди пожилые, но оружием владели искусно, поскольку участвовали в долгой и изнурительной кампании против халдеев. А потому могли представлять серьезную опасность и для царских гвардейцев, хотя те и превосходили их числом.

Крик стоял ужасающий. Ата во главе сторонников Тети несокрушимым броском смял первые ряды гвардейцев и попытался прорваться. Но, к несчастью, отряды, до сей поры укрывшиеся в пальмовой роще, поспешили на подмогу тем, кто окружал пирамиду, и усилили их ряды. На мятежников обрушилась еще тысяча воинов на боевых колесницах, запряженных горячими конями. Они летели прямо на ряды сражавшихся, внося сумятицу.

Все кончилось в несколько минут. Отчаянную храбрость сторонников Тети сломило численное преимущество противника. Поражение было сокрушительным.

Херхор, бесстрастно наблюдавший за жарким боем со своей повозки, увидел, что мятежники разоружены и взяты в кольцо, и крикнул:

— Пусть выйдет вперед главарь презренных!

Ата, весь в крови, в окровавленном схенти, поскольку только что отчаянно сражался, шагнул вперед и бросил на жреца презрительный взгляд.

— Главный — я, — сказал он. — Хочешь меня убить? Пожалуйста. За меня отомстят скорее, чем ты думаешь. Царствование узурпатора Пепи скоро кончится навсегда.

Херхор впился в египтянина взглядом и произнес:

— А я тебя знаю.

— Вполне возможно, — ответил Ата.

— Я тебя видел на Острове теней.

— А, и ты тоже там был?

— Где Нефер? — заорал старик, скрипнув зубами.

— Пойди найди.

— А Унис?

— Это мне неизвестно…

— А Миринри?

— А мне откуда знать?

— Они же были с тобой.

— А я их потерял по дороге, — с издевкой ответил Ата. — Хочешь их найти — поищи вдоль Нила. Только имей в виду, что Нил — река длинная и его истоки скрыты в сияющем мире Ра и Осириса.

— Ты издеваешься надо мной! — рявкнул Херхор.

— Жизни моей захотел? Я же сказал: бери. Миринри и Унис за меня отомстят.

— Унис! — взревел великий жрец с невыразимой ненавистью. — Он должен быть у меня в руках, понимаешь ты это или нет? Именно он, больше, чем Миринри.

— Что так?

— Он враг гораздо более опасный. Один я знаю, кто скрывается за этим именем.

— Ну так в чем же дело? Арестуй его.