Капкан

– Лорду Хеймерику не хватает чести держать взгляд поднятым, Величайшая, – сказал Галган. Он выглядел так, будто давно ожидал чего-то подобного. Учитывая обычаи шончан, единственное, что могло удивить Галгага в данной ситуации – если бы Хеймерик поклялся Светом и надеждой на спасение не прибегать к услугам наемных ножей.

– Что ты предлагаешь, Кнотай? – спросила Туон, ее черные глаза казались высеченными из камня. Свет, как она была красива!

– Усилить твою личную охрану. Выманить Хеймерика на бой, прежде чем он успеет отправить убийц,– ответил Мэт. – Помахать у него перед носом такой приманкой, чтобы он не мог отказаться от битвы, которую мы проведем на наших условиях.

– Задеть его честь так, чтобы он не мог больше прятаться за стенами города, – задумчиво произнесла Туон. Селусия что-то сказала на языке жестов, но та не стала ей отвечать. На красивом, но не выдерживающем сравнения с Туон лице Селусии мелькнуло волнение.

Иногда Мэту Казалось, что шончан не слишком отличаются от айил в том, что касалось чести, долга и глупого стремления погибнуть из-за какой-то глупости.

– Где и как ты хочешь встретить его армию? – спросила Туон, изучая его лицо цепким взглядом. Она пыталась понять, что именно задумал Мэт, что он не мог сказать ей в присутствии знати. Мэт жалел, что ему не удастся уговорить Туон оставить шончан их проблемам и сбежать с ним туда, где люди не были сумасшедшими. Они не так уж и плохо друг друга понимали, когда между ними не вставали шончанские обычаи и предубеждения.

Как жаль, что ей не понравится его план.

Мэт дал знак да'ковале расстелить карту окрестностей Шондара на низком широком столе. В нескольких фразах он описал местность предполагаемого боя и свои мысли о том, как именно следует встретить Хеймерика. Его никто не перебивал. Разумеется, только Мин и Туон могли сказать что-то, пока он не закончил объяснения, но Мин не любила лезть в дела войны, а Туон явно хотела выслушать его, прежде чем разнести предложения в пух и прах. Когда он закончил, генералы и высокородные принялись обсуждать его план, то и дело обращаясь к Императрице, да живет она вечно, чтобы не оскорбить ее разговорами с другими людьми в ее сиятельном присутствии. Туон молчала. Естественно, она знала о маленькой армии Карида и догадывалась о роли, отведенной им в этой битве.

– Нарядить сул'дам в доспехи кавалерии? – наконец, сказала Туон. В ее голосе сквозило удивление и, кажется, возмущение. Воцарилось молчание. – Обесчестить сул'дам, отказав им в праве идти в битву в одежде их ремесла?

– Не всех. Часть нам придется оставить очевидными мишенями, – ответил Мэт. – Нас меньше, чем воинов Хеймерика. Нам нужно застать их врасплох.

– Я не считаю это хорошей идеей, – нахмурилась Туон. В ее голосе зазвучали нотки выносящего приговор судьи. Все шончан, присутствовавшие в шатре, занялись изучением пола, собственных рукавов и поясов, явно ожидая, что Мэта сейчас отправят на встречу палачом.

Мин бросила в сторону Мэта взгляд, в котором читалось обещание серьезно поговорить после совета, вздохнула, и развернулась к Туон.

– Нельзя позволить гордости помешать свершиться тому, что должно быть сделано, Фортуона, и ты это знаешь, – сказала она. Говорящая Истину, Видящая Рок, Мин обязана была сообщать Императрице, когда та заблуждается или ведет себя неподобающим образом. – У тебя много дамани, – Мин чуть скривилась, произнося это слово, – но остальная армия обескровлена в Последней Битве, и в сражениях, которые тебе пришлось дать по пути к Шондару.

– Фортуона, если сул'дам Хеймерика увидят всех наших сул'дам, то и ударят сразу по всем. Мы потеряем куда больше дамани, чем могли бы, – добавил Мэт. Селусия вперила в него раздраженный взгляд, но Мэт ее проигнорировал.

Туон развернулась к Мин, не обращая внимания на слова Мэта.

– Ты считаешь, что веками предписанная форма сул'дам – это помеха на пути к цели? – негромко спросила она. – Недостаток? Ты не знаешь наших обычаев, Дарбинда, и сейчас ты ступаешь по лезвию ножа.

– Я знаю, что воины иногда носят одежду своих врагов или мундир других воинских частей, чтобы переломить ход битвы, – ответила Мин. – Быть может, это не самый честный прием, но Мэт прав: у нас нет другого выхода.

Туон перевела взгляд на карту. Мэт затаил дыхание, ожидая ее решения. Целую вечность спустя Туон обвела взглядом собрание и произнесла:

– Я повелеваю, чтобы завтра армия выступила на поле Дросин. Я повелеваю, чтобы план, предложенный Принцем Воронов, был выполнен в строгости за одним-единственным уточнением. Я лично буду сопровождать армию, и брошу вызов самозвано севшему на Хрустальный Трон Верховному Лорду Хеймерику, и если он откажется встретить меня на поле, то его взгляд будет опущен до конца времен. Да будет так.

Звенящая тишина взорвалась гомоном обсуждений.

Мэт был готов захохотать в голос.

– Вы двое ведете опасную игру, – сказала Туон, когда они остались одни. – Я привыкла к твоим выходкам, Кнотай, но Дарбинда… Бойтесь того дня, когда я решу, что вы объединились против меня.