Капкан

Мэт развернул Типуна, в несколько шагов добрался до паланкина Туон и ступил с седла на покрытые коврами доски. Мин в паланкине не было: она объявила, что собирается провести в молитвах все время до самой казни лорда Хеймерика. Мэт подозревал, что она попросту заперлась в своем шатре и обложилась философскими трактатами. Что ж, он не собирался ее винить. У Мин всегда было достаточно здравого смысла, чтобы не лезть в бойню. Селусия, сидевшая по правую руку от Туон, почтительно опустила взгляд, когда он подошел. Ее одобрение …нервировало.

– Фортуона, Величайшая, Императрица Шончан, ваше решение сопровождать армию в этом великом походе делает нам огромную честь. Поистине не найдется более благоприятного предзнаменования! – Туон смотрела на него. По ее лицу нельзя было понять, о чем она думает, зла ли за вчерашнее. Но она на мгновение повернула руку на подлокотнике резного стула так, чтобы чуть обратить к нему скрытую рядами браслетов внутреннюю сторону запястья. Знак высочайшего расположения и доверия, какое Императрица никогда не оказывает своему принцу-консорту. Не имеет права демонстрировать самому серьезному своему сопернику в борьбе за власть. Хорошо, что ему нет дела до Хрустального Трона. Мэт склонился в глубоком поклоне. – Императрица, прими же от Принца Воронов этот оберег и прими вместе с ним защиту от Единой Силы, которой я владею.

Мэт выудил из кармана свой серебряный медальон в виде лисьей головы, множество раз спасавший его шкуру от саидин и саидар. Конечно, он не давал абсолютной защиты: Силу все еще можно было использовать, чтобы швырнуть в Мэта камень поувесистее, но, по крайней мере, он мог не опасаться прямого касания Силы, пока его кожи касался медальон. Мэт картинным жестом протянул медальон Туон, та не менее церемонно его приняла. Они обговорили эту часть заранее. Туон дала слово, что медальон вернется к Мэту, как только закончится битва.

Без медальона Мэт чувствовал себя голым. Беззащитным. Но теперь любой предатель, любой шпион будет знать, что пытаться напасть на Туон, используя дамани, бесполезно. Это значительно урезало возможности врагов.

Мэт отошел в сторону и встал по левую руку от Туон. Они договорились и об этом.

Туон величественно поднялась на ноги. Навершие ее тиары доставало Мэту в лучшем случае до плеча. Из всех присутствующих, по положению в обществе она могла напрямую говорить лишь с Мэтом. Что, конечно же, не мешало остальным слышать ее слова.

– Я повелеваю тебе покарать предателя. Ты поведешь за собой лучших сынов и дочерей величайшей Империи. – Туон окинула взглядом замершую в ожидании армию. Свисавшие с крыльев ее короны шелковые нити, на которые были нанизаны кристаллы, пришли в движение, хрустально перезванивались. – Сражайтесь отважно во имя Империи. Знайте, что эта битва навсегда останется в истории Шончан.

Мэт снова вышел вперед:

– Мы сражаемся за Императрицу, да живет она вечно!

Мэту показалось, или ракены в небе шарахнулись в стороны от рева толпы?

***

Они добрались до места хорошо заполдень.

Непобедимая Армия вышла на позиции, воины заняли свои места согласно изначальному плану, растянувшись широким полукольцом по южному краю поля. Ракены сопровождали их всю дорогу. Мэт лично видел, как несколько крылатых силуэтов отбилось от стаи и полетело на север, к столице. Оставалось надеяться, что Хеймерик клюнет на приманку: небольшая, обессилевшая в боях армия, ведомая молодой и своевольной правительницей, которой не удалось завоевать все земли по ту сторону Океана Арит, и чья ближайшая родня была убита меньше года назад. К тому же, правительнице скоро срок рожать, что делает ее еще более уязвимой. Нет нужды присматриваться, не так ли?

Мэт поднес к правому глазу зрительную трубу и обвел взглядом их с Туон армию. Сегодня они привели лишь треть дамани. Было бы глупо заставлять сул'дам надевать доспехи только для того, чтобы кто-то из летунов-разведчиков заметил искрящую в солнечных лучах привязь ай'дама. Истинная огневая мощь выйдет потом, когда Мэту станет известно, что Хеймерик готов дать бой.

К тому же, даже трети имеющихся в его распоряжении дамани будет более чем достаточно, чтобы впечатлить любого противника. Туон посадила на ошейник множество направляющих: несчастных девушек, которым не повезло родиться в попавших под шончанскую оккупацию землях, Ищущих Ветер Морского Народа, воительниц родом из Шары, которых привел на Последнюю Битву Демандред, и которых шончан удалось захватить в Последней Битве. Как сказала ему Туон, у Хрустального Трона давно не было такого количества сильных дамани. Нет, недостатка в направляющих у них не было.

Мэт хотел бы прихватить их с собой, когда придет время покинуть империю. Всех дамани. Никто не заслуживает жизни в ошейнике. Даже Друзья Темного.

Он перевел взгляд на противоположную сторону поля. Днем это место выглядело еще лучше, чем ночью. Мэт даже отсюда видел тропу, на которой Илиза открыла для Мэта с Анраем Переходные Врата.