Карельская баня: обряды, верования, народная медицина и духи-хозяева

В последние десятилетия XX века записано множество рассказов, в которых отмечается, что вплоть до тридцатых-сороковых годов карелы обращались к врачам только в самых остренных ситуациях. И это не случайно. Во-первых, «в 1887 г. в карельских уездах Олонецкой губернии имелось всего 8 врачей, в Кемском уезде врачей вообще не было. К концу XIX в. на территории края работало 23 врача, а в начале XX в. их насчитывалось около 30»[612]. А во-вторых, как отмечал Э. Леннрот, сам врач по образованию, пытавшийся во время своих путешествий по Карелии помогать заболевшим местным жителям, «они неохотно идут на контакт». Карелы убеждены в том, что «болезни их возникли не естественным путем, поэтому они редко соглашаются лечиться обычным способом»[613]. Но, даже приняв от доктора лекарство, они приглашали знахаря и, получив исцеление, благодарили именно его, считая, что помогли именно магические ритуалы и заговоры.

Больным в подавляющем большинстве случаев помогали знахари tiedoiniekat. В XIX веке это были чаще всего мужчины, позже этим стали больше заниматься женщины старшего возраста staruuhat. Конец этой традиционной практике (как сейчас говорят, нетрадиционной медицине) положили репрессии, последовавшие в тридцатые годы, хотя в карельской деревне на протяжении всего XX века жили бабушки-знахарки, к которым обращались во время разных болезней[614]. Репрессивная практика в отношении народных верований в разное время проводилась во многих странах. В странах Скандинавии, например, церковь в течение XVI–XVII веков занималась «охотой за ведьмами». В XVII веке за колдовство в Финляндии было приговорено к смерти около шестидесяти человек. В судебных архивах сохранилось много дел, свидетельствующих о том, что за исполнение не только заклинаний, но и эпических рун привлекали к суду как за колдовство[615]. Э. Леннрот отмечал, что финны и многие карелы, проживавшие на приграничной территории, и в XIX веке отказывались петь руны, боясь наказания[616].

Возрождение заговорной традиции, которое охватило в конце XX – начале XXI века русскоязычное население на фоне интереса к различным магическим практикам, карелов коснулось гораздо меньше, так как практически ушел из живого повседневного бытования сам карельский язык. Эта древняя традиция карелов (как медицинская практика, включающая в себя и мануальную и фитотерапию, и заговорные формулы), в основе которой лежат мифологические архетипы, на сегодняшний день является неизученной. Делаются только первые попытки рассмотреть ее[617].

Процесс лечения любых болезней, широко практиковавшийся в карельской деревне вплоть до начала XX века, был неразрывно связан с древними мифологическими воззрениями. В их основе лежала вера в духов-хозяев различных стихий: земли, воды, огня, ветра, леса и т. д. В лечебных заговорах отражено и поклонение древним карельским божествам, о которых в своем трактате XVI века писал христианский проповедник М. Агрикола. На образную систему заклинаний оказало влияние и православие. На помощь для излечения недугов из христианского пантеона чаще всего приглашается Дева Мария neicyt Moarie, или Святая Богородица Pyhä Bohorodccu, а также и Иисус. Иногда появляются образы и православных святых, в основном Николая Pyhä Miikul и Георгия Pyhä Jyrkki, пришедших на смену древним языческим божествам.

Синкретичным можно считать такой образ, как Jumal (jumal) Бог (божество). В нем, безусловно, есть языческие истоки, это название древнего божества. Это слово у карелов часто является синонимом и к слову «икона». Они часто используют его во множественном числе jumalat боги, подразумевая под ним и всех древних духов и божеств, которым они поклонялись. Именно так они называли изображения богов (или иконы), стоявшие на столбах у дорог или в каких-либо почитаемых местах, к подножию которых они приносили камни и иные дары, а проходя мимо, кланялись им. И в то же время на этом образе сказалось влияние православия. В заговорах это всемогущее верховное существо, к которому обращаются в крайних случаях, когда попросили помощи уже у всего пантеона и не получили ее. В таких случаях часто синонимом к нему употребляют слово Luoja Творец. Древним языческим аналогом к нему у карелов можно считать громовержца Ukko (русский Перун, греческий Зевс и т. п.).

В процессе лечения болезней в бане немаловажным было и то, что карелами почиталась сама банная постройка и все ее внутренние локусы: пол, потолок, стены, полки, которые могли быть и целителями, и, в случае нарушения банного этикета, источником болезни для человека. Именно поэтому, заходя в баню, карел незаметно сплевывал, а затем тихо, чтобы никто из присутствующих не услышал, нашептывал:

Kyly kuldaine, löyly mezine,
lagi toatto, lava moamo,
oččuseiny velli,
muud seinäd sizäred,
iče minä tammi[618]

.