Читаем Карибские дневники Аарона Томаса, 1798 - 1799 полностью

Эммануэл Баррет закован в кандалы за пьянство, он был одним из команды, которая везла меня на остров. Послал Джона Ривза на берег, искупаться в реке, в горячем источнике; у него было несколько жалоб на здоровье. Вместе с ним поехал офицер, позаботиться, чтобы Ривз не сбежал. В семь вечера лодка вернулась, поскольку Ривз все-таки нашел способ обвести офицера вокруг пальца и скрылся.

Суббота, 15 декабря

В четыре часа на берег отослали сержанта морской пехоты на поиски Ривза. В семь он вернулся вместе с беглецом, и того немедленно заковали в кандалы. В восемь туда же угодили Филлип Байлэнд и Питер Хэнд за драку. В девять — помощник боцмана Хатчинс за пререкания с канониром и Патрик Рош за то, что давал пленникам выпивку.

В 11 утра на борт вернулся капитан и высек Роша, Байланда и Питера Хэнда за преступления, упомянутые выше. Он высек и юнгу Эммануэла Баррета, за то, что тот напился, когда сошел со мной на берег вчера; будучи одним из команды, которая везла меня на берег.

В 10 утра отправился на берег. Сильный прибой. Около двух часов упрямо поднимался к миссис Броудбелт. Был в поместье Миллза, назад возвращался морем от водопоя.

В семь вечера Брэйди был закован в кандалы за то, что оставил лодку, когда был на берегу, и с ним Фосдайк, который был на ней дневальным: когда лодка вернулась, в ней нашли флягу с джином.

Воскресенье, 16 декабря 1798

Читал весь день. В шесть вечера подняли якорь.

Меняли курс то туда, то сюда, пока в одиннадцать не вернулся капитан. Узнал, что Х. трижды упал с лошади, пока возвращался от президента, где обедал вместе со Спенсом, Роу и мистером Ричардсоном.

Пререкались с Трайпом, Сарджентом, Крэйером и Тилдерсли о лодке. Крэйер потерял свою шляпу, и тому подобное.

Понедельник, семнадцатое

С нами «Киана»[1], военный шлюп. На рассвете миновали Серный Холм. В 11 утра прошли в полумиле от восточного берега Синт-Эстасиуса по пути к Сен-Бартелеми.

Капитан Мэтсон[2] с «Кианы» обедал у нас и ворчал на капитана, за то, что тот так близко подошел к берегу Гваледупы. Сказал: «Вы действительно были слишком близко. Я никогда не подойду к любой из их батарей на расстояние пушечного выстрела» и так далее, и тому подобное.

В 8 утра Брэйди выдали дюжину плетей за то, что задержался на берегу, и двадцать четыре — Стивену Элдеру: это его флягу с джином нашли в лодке в субботу вечером, за нее Фосдайка заковали в кандалы, но освободили.

Уильям Вудкок получил полдюжины плетей, потому что он был тем человеком, который попросил Элдера принести на борт кварту джина.

NB: На сходнях капитан объявил Элдеру, что он будет сечь его до тех пор, пока тот не признается, кому принадлежит джин.

Элдер получил две дюжины, прежде чем сознался, что джин был для Вудкока.

РАЗЛИЧИЕ:

Капитан напился.

Так напился, что трижды упал с лошади.

Я сам слышал, как он сказал за завтраком: «Вчера я выпил чересчур много вина. Готов отдать шестипенсовик, лишь бы я не выпил так много».

И этот человек, который напился так сильно, чтобы упасть трижды с лошади, дал тридцать плетей по нагой спине двоим за попытку пронести кварту джина.

Вторник, 18 декабря 1798

Сильный дождь. В девять утра бросили якорь на глубине … фатомов, на траверзе — Пти Анс на острове Сен-Бартелеми. Был на борту американской шхуны, она пришла сюда за шестнадцать дней. Они просят девять долларов за баррель яблок, в котором два английских бушеля. Пока шел к месту для килевания, прошел мимо отмели, где «Чайка» застряла на четыре часа в этом мае.

Видел спящую черепаху, которую мы почти было поймали...

...пропущено две страницы...

Суббота, 22 декабря 1798

В 10 часов утра подняли якорь. На борту доктор Тибо с Антигуа вместе с семьей. Несколько дней назад он женился на дочери мистера […] Тайсона с Сен-Китса и теперь собирается отвезти жену в свой дом на Сен-Джон.

В час дня подошли к Невису. Я сошел на берег в ялике, видел президента. Его дочь пошла со мной повидаться с миссис Тибо. У ополчения Невиса был свободный день, они пошли в церковь слушать проповедь.

Вторник, 25 декабря 1798

Рождество.

В девять утра бросили якорь в Английской гавани Антигуа, взял все свои вещи, ночевал в доме, известном как Адмиральский-дом-на-верфи.

Корабль встал на килевание

Среда

Вся команда ночевала в доме с кабестаном. Всем женщинам приказано уйти со двора в шесть часов.

Двадцать седьмое

Многие из наших людей ночью тишком ушли из дома, предположительно, чтобы пойти за женщинами. Этим вечером вышел приказ, что в доме на ночь могут остаться столько черных шлюх, сколько захочется, и люди прокричали троекратное ура при оглашении этой новости.

Пятница, 28-е

Высекли нашего Лукаса за то, что тот напился в Адмиральском доме, выгнали из дома и взяли на его место Джозефа Хильярда. Высекли морских пехотинцев Майлза Мила и Перри, и еще капрала Кентуэлла за пьянство.

Суббота, 29 декабря 1798

Майлза Мила и Перри вновь высекли за пьянство. Хилльярд, помощник боцмана, посадил капрала Кентуэлла в кандалы за то, что тот напился.

Был в форте Барклай.

Суббота, тридцатое

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
Зеленый свет
Зеленый свет

Впервые на русском – одно из главных книжных событий 2020 года, «Зеленый свет» знаменитого Мэттью Макконахи (лауреат «Оскара» за главную мужскую роль в фильме «Далласский клуб покупателей», Раст Коул в сериале «Настоящий детектив», Микки Пирсон в «Джентльменах» Гая Ричи) – отчасти иллюстрированная автобиография, отчасти учебник жизни. Став на рубеже веков звездой романтических комедий, Макконахи решил переломить судьбу и реализоваться как серьезный драматический актер. Он рассказывает о том, чего ему стоило это решение – и другие судьбоносные решения в его жизни: уехать после школы на год в Австралию, сменить юридический факультет на институт кинематографии, три года прожить на колесах, путешествуя от одной съемочной площадки к другой на автотрейлере в компании дворняги по кличке Мисс Хад, и главное – заслужить уважение отца… Итак, слово – автору: «Тридцать пять лет я осмысливал, вспоминал, распознавал, собирал и записывал то, что меня восхищало или помогало мне на жизненном пути. Как быть честным. Как избежать стресса. Как радоваться жизни. Как не обижать людей. Как не обижаться самому. Как быть хорошим. Как добиваться желаемого. Как обрести смысл жизни. Как быть собой».Дополнительно после приобретения книга будет доступна в формате epub.Больше интересных фактов об этой книге читайте в ЛитРес: Журнале

Мэттью Макконахи

Биографии и Мемуары / Публицистика
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное