Карт-Бланш для Синей Бороды

Он жадно поцеловал меня и прижал к стене всем телом, так что я не успела даже пикнуть.

Сначала я решила, что он пьян, но вином от него не пахло, и на ногах он держался крепко, и так же крепко держал меня, хотя и одной рукой.

Правильнее было бы вырваться, напомнить про договор, но вместо этого я закрыла глаза, подчиняясь воле мужа. Как и раньше, поцелуй его вызвал легкое головокружение, но сейчас к чувству неги и сладости примешалось иное чувство – я вдруг стала более требовательной, и неожиданно для себя самой положила руки на плечи графу и потянулась к нему, ответив на поцелуй, пробуя так же коснуться языком его языка.

Он оторвался от меня и выдохнул, касаясь лбом моего лба:

– Ты делаешь это нарочно, маленькая ведьмочка?

– Делаю – что, милорд? – спросила я тоже еле слышно.

– Сводишь меня с ума.

– И не думала, милорд…

– Конечно, святая Бланш об этом и не подумает, – пробормотал он и потянул меня за собой. – Заходи! – он пинком открыл двери своей комнаты и затащил меня внутрь.

Споткнувшись в темноте о порог, я полетела вперёд, граф попытался подхватить меня правой рукой за талию, но почему-то не удержал, и я упала на колени, больно ударившись ладонью.

– Простите, я такая неловкая, – поднявшись, я потерла ладонь и отряхнула платье, а потом посмотрела на мужа.

Он стоял, словно окаменев, и не делал попытки подойти или прикоснуться, будто только что меня страстно целовал совсем другой человек.

– Милорд? С вами всё хорошо? – я шагнула к нему.

– Не подходи, Бланш, – сказал он глухо.

Я послушно замерла на месте, не понимая причины такого резкого перепада настроения.

– Если я чем-то вас огорчила… – начала я.

– Не ты, черт побери! – заорал вдруг он, перепугав меня до смерти.

– Прошу, не надо кричать, – залепетала я, – вы перебудите весь замок… Если объясните, что случилось, я попытаюсь помочь…

– Попытаешься помочь?! Хотелось бы посмотреть – как ты поможешь этому? – он начал задирать правый рукав, обнажая руку до локтя. – Видишь?

– Что, милорд? – я посмотрела удивленно.

На запястье у де Конмора был какой-то браслет, и именно это показалось мне странным. Я ни разу не видела, чтобы мужчина носил браслет – женское украшение.

Но муж говорил о другом.

– Она не действует, эта проклятая рука, – процедил он с ненавистью. – Совсем не слушается. И болит, как будто все демоны ада впиваются в неё зубами! Видишь, кто я? Калека! – он поднял правую руку, пытаясь пошевелить скрюченными пальцами, и скривился от боли. – Это я – граф де Конмор! Которого никто не мог победить ни на ристалище, ни на поле битвы! А сейчас я даже женщину не могу обнять нормально! Не говоря уже о том, чтобы стать ей защитником, – он надвинулся на меня, и я отступила к стене, не зная, чего ожидать. – Сейчас мне и вправду хочется кого-нибудь прибить, – он выругался сквозь зубы.

– Милорд, не надо грубостей… – попросила я, отворачиваясь, потому что смотреть ему в глаза было страшно.

– Это не грубость, – сказал он жестко, но отошел от меня. – Это – мука.

– Мне очень жаль, что из-за вашего недуга… – забормотала я, продвигаясь к выходу.

– Смотреть на тебя – это мука! – заорал он и вдруг схватил стул и бросил его в стену.

Я вскрикнула, закрыв голову руками.

Мой испуг охладил гнев де Конмора. Тяжело дыша, он несколько секунд смотрел на меня, а потом приказал:

– Убирайся сейчас же. И не имей привычки бродить по моему замку ночью.

Мне не надо было повторять приказ дважды. Я выскочила за дверь и бежала до своей комнаты, не останавливаясь. И только заперев засовы изнутри и юркнув в постель, позволила себе расплакаться.

Глава 16

Утром я раздумывала, как вести себя с мужем. Странное поведение графа испугало и шокировало, ведь я знала его, как человека сдержанного, поэтому вчерашний порыв поверг меня в ужас. Но, тем не менее, я встала в положенный час, надела домашнее платье, подвязала фартук и отправилась в кухню готовить завтрак. Слуги уже затопили печь, и я отослала всех досыпать, потому что по собственному опыту знала, как сладок сон в эти утренние часы. А завтрак для графа и его дочери я теперь готовила сама – с этим уже никто не спорил.

Порезав хлеб, я обжарила его на сухой сковородке до хруста, а потом занялась приготовлением миндального молока, которое хотела добавить в овсяную кашу для нас с Вамбри. Графа ожидала отбивная, которая мариновалась в соусе из взбитого яйца, пряностей и ложечки лучшего растительного масла.

Граф де Конмор появился неожиданно – бесшумно вышел из-за косяка. Я пожелала мужу доброго утра, словно ничего не произошло между нами ночью.

– Вы встали рано, милорд, – сказала я. – Я рассчитывала, что успею приготовить завтрак для вас, но если желаете, подам вам галеты и сидр…

– Ничего не нужно, я тороплюсь. Поем в дороге, – сказал он, хмурясь и глядя в сторону. – Мне надо, видимо, извиниться за вчерашнее?

– Можете не извиняться, если не считаете себя виноватым, – ответила я, продолжая методично толочь миндаль.

– Я не виноват… Да… Нет… – он окончательно запутался и решил рассердиться. – Я не хотел тебя пугать, Бланш!