Карта новой нормальности

Важнейшей предпосылкой глобализации стало разрушение послевоенных тарифных ограничений. Но для бесперебойной работы системы необходимо и кое-что еще. Чтобы получить доступ к дешевой рабочей силе из далеких стран, вам нужны дешевые транспортные расходы для доставки товаров туда, где они будут продаваться. И как бы вы ни перевозили товары - на кораблях, грузовиках, по железной дороге или по воздуху, - вам нужно сжигать одно и только одно топливо: нефть. Несмотря на то что в настоящее время вкладываются миллиарды в ее замену, нефть остается основным видом используемого в мире транспортного топлива. Поэтому цена на нефть имеет значение. Если транспортные расходы высоки, то внезапно относительная стоимость заработной платы перестает быть единственным фактором, определяющим местоположение производства; расстояние в конечном итоге стоит денег.

С тех пор как в результате мирового финансового кризиса и последовавшей за ним глобальной рецессии 2008-2009 годов цены на нефть упали в три раза, дешевая нефть позволяет контролировать расходы на трансокеанские перевозки. Во многом за это можно поблагодарить сланцевую революцию в Америке: за несколько лет США более чем удвоили добычу нефти, вырвавшись в лидеры мирового производства. А затем разразилась пандемия, и в результате ее влияния на путешествия цены на нефть упали до минимумов, которых не видели уже несколько десятилетий.

Резкое падение и столь же резкий последующий рост цен на нефть (а также на уголь и природный газ) в период с 2020 по 2022 год были обусловлены тем, что пандемия блокировала большую часть мировой экономики. Мировой спрос на нефть во время ограничений упал почти на 10 миллионов баррелей в день, или почти на 10 %, по сравнению с допандемическим уровнем. Если рассматривать это падение в исторической перспективе, то мировой спрос на нефть снизился всего на 1,4 % во время рецессии 1974 года, на 4 % во время рецессии 1980 года, на 3 % во время рецессии 1981 года, на 2,7 % в 1982 году и чуть более чем на полпроцента во время глобальной рецессии и мирового финансового кризиса 2008 года. Таким образом, масштабы снижения мирового спроса на нефть, вызванного пандемией COVID-19, в буквальном смысле слова оказались зашкаливающими и превзошли все предыдущие корректировки спроса в истории.

Причина резкого падения была достаточно очевидна. Ни одна рецессия не приводила к остановке работы мировых авиакомпаний, как это сделали ограничения на передвижение, связанные с COVID-19. Ни одна рецессия не опустошала улицы, шоссе и системы общественного транспорта так, как это сделала пандемия, когда внезапно почти все стали работать из дома или не работать вообще, а во многих городах мира людям даже не разрешалось выходить из дома из опасения подхватить заразу.

Столкнувшись с беспрецедентным по масштабам снижением мирового спроса на нефть, цены на нее резко упали. В какой-то момент контрактные цены на нефть West Texas Intermediate (эталонная цена в США) на короткое время стали отрицательными, поскольку мощности важнейшего хранилища в Кушинге (штат Оклахома) были почти заполнены; то есть нефтяные компании готовы были заплатить вам за то, чтобы вы забрали нефть от них. Хотя эта аномалия оказалась однодневным чудом, цена West Texas Intermediate все же держалась около 20 долларов за баррель в течение нескольких месяцев во время кризиса COVID-19. При такой цене большая часть добычи нефти в Северной Америке становится нерентабельной.

Но падение мирового спроса на нефть, каким бы резким оно ни было, оказалось столь же кратковременным. И последующее восстановление было столь же драматичным, как и предыдущее падение.

V-образное восстановление, которое пережило большинство экономик после глобального спада, вызванного пандемией, потребовало много нефти. Спустя два года после того, как COVID-19 привел к остановке значительной части мировой экономики, глобальный спрос на нефть почти полностью восстановил утраченные позиции. Мировая экономика снова сжигает около 100 миллионов баррелей топлива в день. Но в то время как спрос восстановился, рост предложения значительно отставал.

Часто говорят, что высокие цены на нефть убивают спрос на нее, но не менее верно и то, что низкие цены убивают предложение нефти. Низкие цены побуждают домохозяйства и бизнес потреблять больше нефти, но одновременно они побуждают производителей нефти добывать меньше.

Низкие цены на нефть не только снижают текущее производство, делая большую часть добываемой продукции нерентабельной, но и влияют на будущее производство, препятствуя новым инвестициям в отрасль; в свою очередь, это снижает рост будущего предложения. Именно это и произошло с мировой нефтяной промышленностью, когда она переживала обвал спроса во время экономического шока COVID-19.