Карта новой нормальности

Более того, санкции привели к резкому прекращению многолетнего участия западных компаний в обширном российском нефтегазовом секторе. BP, Shell и Exxon отказались от своих весьма крупных проектов в России. В начале 2022 года BP, которая работала в России более трех десятилетий, продала свою долю в 20 % акций российского нефтяного гиганта "Роснефть", в результате чего ей пришлось списать убытки по своим российским активам на сумму $25 млрд. Аналогичным образом, выход Shell из российского газового и нефтяного секторов, включая принадлежавшую компании долю в 27,5 % в крупном предприятии по производству сжиженного природного газа (СПГ) "Сахалин-2" и долю в 50 % в Salym Petroleum Development, привел к списанию активов на сумму $5 млрд. Кроме того, Exxon объявила о выходе из нефтегазового проекта "Сахалин-1" стоимостью $4 млрд, которым она управляла по поручению консорциума японских, индийских и российских компаний. Кроме того, все три западных нефтяных гиганта объявили, что больше не будут инвестировать в Россию.

Будет ли потеря иностранного капитала и технологий препятствовать будущему росту добычи в российской нефтяной промышленности, пока неизвестно. Но, как уже показал опыт добычи природного газа, доходы могут расти даже при отсутствии роста добычи - при условии, что цены будут достаточно высокими. Учитывая вес России в мировом экспорте нефти, неспособность наращивать добычу может ограничить рост мировой добычи. Если это произойдет, Россия вполне может получить тот же рост доходов от повышения мировых цен на нефть.

Ни Саудовская Аравия, ни, тем более, другие производители ОПЕК, скорее всего, не восполнят недостаток запрещенного российского топлива. После неоднократных отказов президента Байдена на многочисленные просьбы картеля увеличить добычу, Саудовская Аравия фактически возглавила сокращение добычи на 2 миллиона баррелей в день, начиная с ноября 2022 года. Этот шаг стал одновременно открытым вызовом Вашингтону и наглой попыткой поднять мировые цены на нефть, которые упали с трёхзначных цифр до отметки около $80 за баррель в результате массового высвобождения запасов нефти из топливных хранилищ США и других стран ОЭСР. Впоследствии это привело к очередному сокращению добычи ОПЕК на 1 миллион баррелей в день в июне 2023 года.

В целом ОПЕК и ее союзники (ОПЕК+) сократили добычу примерно на 5 миллионов баррелей в сутки. Хотя это и не прямое эмбарго на экспорт, как в случае с первым нефтяным шоком ОПЕК в начале 1970-х годов, тем не менее, это самое близкое к этому сокращение мирового предложения, к которому пришел картель.

Более того, как неоднократно предупреждал министр энергетики Саудовской Аравии Абдулазиз бин Салман аль-Сауд, в обозримом будущем картина предложения ОПЕК будет оставаться ограниченной из-за отсутствия инвестиций в новые мощности. Помимо Саудовской Аравии, которая планирует увеличить объем капитальных вложений до $50 млрд, немногие другие члены организации следуют этому примеру. И даже объявленные Saudi Aramco инвестиции в новые мощности приведут лишь к скромному росту добычи (до 13 миллионов баррелей в день с 12,1 в 2021 году), и то, как ожидается, не раньше 2027 года.

 

ОТЧАЯННЫЙ ПОИСК БАЙДЕНОМ НОВЫХ ЗАРУБЕЖНЫХ ПОСТАВОК

Отвергнутый Саудовской Аравией, президент Байден отправился искать замену попавшей под запрет российской нефти, отсутствие которой в свое время взвинтило цены на американское топливо до рекордных $5 за галлон. Но он искал не в тех местах. Он даже обратился к Ирану (который сам долгое время был объектом американских санкций, подорвавших добычу в стране, которая раньше была одним из основных мировых производителей нефти) и предложил снять санкции, введенные против ее ядерной программы вооружений, в обмен на большее количество нефти. К всеобщему удивлению, двум давним противникам не удалось договориться.

Тогда Байден обратился к президенту Венесуэлы Николасу Мадуро, к свержению которого всего несколько лет назад Вашингтон призывал венесуэльцев. Но даже если бы администрация Мадуро захотела, а она, конечно, не захотела, Венесуэла производит менее трети того, что производила раньше, и не в состоянии заменить потерянные 800 000 баррелей импортируемой российской нефти.

Но то, куда администрация Байдена не обращалась за нефтью, было столь же примечательно, как и то, куда она обращалась. Дружественный и богатый нефтью северный сосед Америки был в значительной степени проигнорирован в процессе поисков президентом по всему миру новых источников топлива.