Читаем Кастелау полностью

Кастелау

Я же о костюме хотела… Блузка белая, ну, это еще куда ни шло. По крайней мере, грудь хоть как-то… Но сверху-то, на плечи, шаль, широченная, вот такая, складки сплошные, фигуры вообще не видно… А чтобы уж совсем добить, еще и жуткая шляпа, фетровая, зеленая. Круглая. Словно тарелку глубокую тебе на голову нахлобучили… Я на себя даже смотреть боялась… Зато Хекенбихлер… Он-то очень даже был не прочь с настоящей кинозвездой закрутить, сразу было видно. Считал, что неотразим, коли вся деревня… Стал со всякими шуточками ко мне подкатываться… Ну как у них в деревне заигрывать принято. Тонко этак, что твой бульдозер. А в то же время и робел, наши-то ему рассказали, что в Берлине у меня очень важные покровители. Он покровителей этих больше, чем благоверной своей, боялся. Ту-то он в страхе держал, кого хочешь домой бы привел, а ей бы только цикнул, и она бы как миленькая прямо в супружеской постели подвинулась… Но с Хекенбихлером на что-то пуститься – нет уж, увольте. Больно противный. В нем что-то такое было, даже не знаю, как сказать. Вроде священника, который девчонок к первому причастию готовит, а сам их за попки щупает.

Сперва я переигрывала, конечно. Все с выражением старалась… Начинающие всегда так. Но я быстро схватываю. Сервациус даже сказал, мол, не исключено, что у меня большое будущее. Он и в самом деле так думал. Не то чтобы комплимент, его за язык никто не тянул.

Мария Маар тоже на съемках присутствовала. Хотя в этой сцене ей вообще ничего… Наверно, просто убедиться хотела, что мне ее не затмить. Она-то ведь еще и вправду думала, что мы настоящий фильм… И даже совет мне дала, очень дельный: «Ты, – говорит, – вначале прямо лучиться должна от счастья. Это самое главное, когда в конце умираешь».

<p>Отрывок из сценария «Песнь свободы»</p>(Вторая редакция)

Церковь. Площадь. День.

Бодо идет мимо церкви, прижимая к груди большую ковригу хлеба. Останавливается, задумчиво глядя на церковный фасад.

В кадре надпись над церковным порталом: SOLUS DEUS ADJUVABIT

Бодо качает головой. Себе под нос:

Бодо: «Поможет только бог?» Ну, уж нет, на бога надейся, а сам не плошай.

Отрывает от краюхи кусок верхней корки и запихивает в рот.

С другой стороны площади появляется Рози, молоденькая девушка в баварском национальном костюме, с корзинкой на руке. Проходит мимо Бодо, как бы не замечая его.

Бодо смотрит ей вслед.

Рози оборачивается, смотрит на него.

Крупным планом лицо девушки: она сама не понимает, что с ней творится.

Бодо улыбается. Протягивает ей ковригу.

Бодо: И вам кусочек?

Словно притягиваемая незримым магнитом, девушка делает несколько шагов ему навстречу. Потом останавливается.

Рози: Вы нездешний.

Бодо: Еще как здешний. Правда, не был давно. Лет триста уже.

Рози обижена, думает, что он над ней потешается.

Рози: От городских никогда толкового ответа не дождешься.

Бодо: А вы спрашивайте правильно, фройляйн.

Рози: Никакая я вам не фройляйн. Я Рози.