Кастелау

Однако во второй половине февраля в Кастелау один за другим произошли два ареста, причем оба, прямо или косвенно, затронули «киношников». В данной книге впервые разъясняется, каким образом оба эти случая связаны между собой и почему столь долго сохранявшееся в тайне укрывательство дезертира Николауса Мельхиора оказалось изобличено.

Я вполне осознаю, что мое изложение событий встретит резкое неприятие, но готов любое свое утверждение подкреплять конкретными доказательствами.

Интервью с Тицианой Адам

(12 октября 1986)

…и была, быть может, совсем не такой уж бесталанной. Но прежде…

Что?

Нет, подумать только! Я тут распинаюсь с пеной у рта, а господин ученый, видите ли, забыл нажать на кнопку «запись»… Даже наш Райтшталлер себе такого не позволял. Он хоть и глухой был, но все-таки не такой недотепа. Теперь придется тебе все мои мудрые мысли по памяти…

И не подумаю даже. Я тебе старуха, а не попугай.

Знаешь, на кого ты похож, когда с такой вот физиономией «ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста» глазками своими меня умоляешь? На Ники. Он точно так же смотрел, когда от кого-нибудь… Небось на Марианну действовало, вот он и приучился. На нее-то он только глянет ласково – да-да, точь-в-точь как ты сейчас, – и она любую прихоть его готова исполнить. Отсюда у него и повадки маменькиного сыночка. Или у нее – любящей мамочки. По телевизору передача была про птичек, там птенцу только клюв раскрыть – и родители ему уже корм прямо в глотку. Просто не могут иначе, даже если сами при этом… Причем как-то это именно с цветом глотки связано у птенцов. На него у родителей сразу рефлекс срабатывает. Вот и у Ники с Марианной точно так же было. Он клянчил – а она обеспечивала. Говорю же, он для нее свет в окошке был.

По-настоящему я это только потом поняла, когда Марианна, на костылях еще, из больницы вернулась. Видел бы ты, как она к нему рвалась. Чуть снова ногу не… До того ей не терпелось сыночка, сокровище свое, снова увидеть. А я еще удержать ее пыталась, потому что Ники-то уже совсем не там был…

Да плевать мне, что это уже к другому времени относится. Я и так каждый раз старалась, чтобы по порядку. Ведь это ты у нас кнопку записи нажать забыл. А я за это буду теперь рассказывать, как мне удобно.

Да уж надеюсь.

У Марианны все отлично зажило. Просто ногу нагружать еще нельзя было. Они бы и раньше ее выписали, но как было ей домой добраться, покуда дороги снова не…? Пёхом по снегу в гору, как Хекенбихлер тогда вернулся? Она и так в первый же день приехала, как только автобус почтовый снова пустили.

В феврале когда-то. Или в марте? Нет, в конце февраля. Во всяком случае, уже после истории с ролью для Басти Хольцмайера, это точно. После арестов. Автобус как раз напротив «Вацманна» останавливался, и Марианна сразу…

Роль для Басти? В фильме. Да я же только что тебе все это рассказала! Как будто я виновата, что ты не умеешь с магнитофоном…

Да нет, я же сказала: нет. В кино тебе тоже на бис ничего повторять не станут.

Ну вылитый Ники, прямо один в один.

Ладно, для науки, так и быть. Но в сокращенном варианте. И на том «спасибо» скажи.

Пожалуйста.

Так вот. Вообще-то, мы эту «Песнь свободы» давным-давно отснять бы могли, но мы же всеми правдами и неправдами съемки как можно дольше растянуть старались. То нас погода не устраивала, слишком пасмурно, или освещение не то, или с камерой неполадки… А Хауку всякий раз два дня, не меньше, нужно было, чтобы ее снова починить, хоть она и исправная была. И не упомнить, сколько раз он эту камеру до последнего винтика разбирал и снова собирал. Кстати, из всей нашей команды я этого Хаука меньше всех знала. Он хромал, ранен был еще в Первую мировую. А больше, по сути, я и не помню о нем ничего. Замкнутый такой, жилистый, что твой Щелкунчик. От нас всех, остальных, всегда слегка на отшибе. Одиночка. По-моему, он в Кастелау одного только и дожидался – когда же все кончится, и он снова к нормальной жизни… С ним тебе тоже не мешало бы поговорить. Он уйму всего… Через «Баварию», на студии, ты наверняка его адрес…

И он тоже уже того…? Я, что и вправду последний из могикан? Этак я себе еще старше кажусь, чем на самом деле. Ну ладно. Так о чем мы?

Именно. Простойные дни, когда съемок не было, выпадали то и дело, и у нас у всех, понятно, уйма свободного времени была. У всех, кроме меня. Потому что «Вацманн», хоть и без Марианны, как-то должен был… Хекенбихлер хотел нам какую-то женщину из деревни прислать, но та бы, конечно, первым делом спросила, почему ей ключи от подвала… Вот и пришлось нашей милой Тициане новую роль осваивать. Стенографистка, манекенщица, начинающая кинозвезда, ну и трактирщица. Вон я какая многосторонняя. А теперь, на старости лет, еще и сказочница для нашего малыша из Штатов.