Кельты. Мифология, сформировавшая наше сознание

Помутнение рассудка вынудило Суибне покинуть битву и стать скитальцем, за что его прозвали Суибне Безумный (Suibhne Geilt). В этом месте история усложняется. Суибне странствовал по Ирландии, жил словно изгнанник, скрывался в пустынных долинах и диких безлюдных местах. Однажды он пересек море и оказался в лесу к северу от Дамбартона около реки Клайд. Конечно, в этом самом месте и находился Каледонский лес, по которому бродили безумные Лайлокен и Мирдин. Здесь Суибне встречает местного сумасшедшего по имени Элладан (Alladhán). В ирландском языке XII века — dh- произносилось так же, как gh[21]. Таким образом, логично предположить, что Элладан — это искаженное ирландское заимствование имени Лайлокен или Ллаллоган. Мы видим, насколько замысловата связь между различными версиями истории о безумном дикаре. Исследователи также установили, что ирландское прозвище Суибне — Geilt — скорее всего, было заимствовано из бриттской ветви кельтского языка. Вероятно, история о воине, который сошел с ума и покинул битву при Арвдеридде, а после стал дикарем и пророком, возникла в Стратклайде в VIII или IX веке. К X–XI векам она пришла в Уэльс, где главного героя переименовали в Мирдина, а ближе к Х веку — на северо-восток Ирландии в виде предания о Суибне и битве при Мойре. Мы знаем, что сама по себе история Суибне старше своего рукописного варианта, дошедшего до наших дней. В юридическом тексте начала Х века то, что Суибне обезумел или «одичал», считается счастливым событием, поскольку благодаря этому о Суибне были написаны «истории и стихи».

В конце концов Суибне вернулся в Ирландию и обрел покровительство другого святого по имени Молинг. Безумец начал посещать его церковь, и святой поручил кухарке давать ему каждый день молока. Та согласилась, но наливала молоко не в миску, а в углубление в коровьей лепешке, оставленное каблуком. Видимо, так она выражала отвращение к Суибне, который уже мало напоминал человека. Однако ее муж, пастух, поверил злобным сплетням о том, что у жены интрижка с безумным Суибне, и, охваченный ревностью, пронзил его копьем, когда тот пил молоко из навозного «сосуда». Так сбылось проклятие Ронана, однако Молинг успел причастить смертельно раненного Суибне, и читатель мог не сомневаться, что в итоге тот обрел спасение.

В этой странной истории есть несколько моментов, заслуживающих внимания. Прежде всего, преступления Суибне очевидны и наказание заслуженно: он нарушает перемирие, нападает на святого и его учеников, повреждает священный колокольчик, пытается уничтожить псалтырь, препятствует строительству церкви, убивает копьем человека. Символична сцена, в которой королева непреднамеренно обнажает Суибне, когда тот спешит разобраться со святым Ронаном: дорогое одеяние, подаренное ему военным союзником, демонстрирует его статус и власть. Все это будет утрачено. Слова короля Лира о человеке без прикрас, который есть «бедное голое двуногое животное», идеально подходят для описания Суибне.

Истории ирландского Суибне и британского дикаря обладают целым рядом общих черт. Персонажи проходят через три этапа: безумие и побег, встреча со своим альтер-эго или женщиной и обмен знаниями, возвращение обновленного и изменившегося героя и его смерть, как правило тройная. Очевидно, что предания тесно связаны с житиями святых, то есть существует неожиданное скрытое сходство между дикарем и Кентигерном, Ронаном или Молингом. Кельтский дикарь — это странное сочетание христианского отшельника и человека-зверя. Среди раннесредневековых монахов на островах считалось большим благом уйти в пустыню, чтобы вести там суровый образ жизни в молитвах и аскетизме. Но скитания по пустыне — это одновременно и наказание, которое насылает Бог. Достаточно вспомнить Турх Труита из предыдущей главы, превращенного в зверя за свои грехи. Дикарь вроде Суибне, Мирдина или Лайлокена имеет общие черты как с нечестивыми изгнанниками, так и со святыми. Примеры можно найти в Библии. Так, святой Павел по дороге в Дамаск был повержен и временно ослеплен «светом с небес» и услышал голос, велевший ему прекратить гонения на христиан; с подобным небесным знамением столкнулся и Лайлокен. А в ветхозаветной Книге пророка Даниила мы встречаем безумного царя Навуходоносора, который живет под открытым небом и ведет себя так, словно он зверь. Следующий фрагмент явно оказал большое влияние на историю о Суибне: «В тот час слово исполнилось на царе Навуходоносоре: и от людей он отлучен был, и ел траву, как вол, и росою небесною тело его орошалось, так что отросли волосы у него, как у льва, и ногти, как у птиц»[22] (Даниил 4:30).