Кьеркегор

С учетом того, что «я» представляет собой синтез необходимости и свободы, еще одна форма отчаяния зиждется на недостатке этой самой свободы либо необходимости. Дефицит необходимости представляет собой бегство «я» в направлении бесконечных возможностей, которым никогда не дано исчерпаться, как и в жизни «эстетика». Отчаяние в данном случае представляет собой бегство и начинает представлять интерес в эстетическом плане. Еще одна форма присуща «я» детерминистов и фаталистов, поскольку у них нет ничего кроме необходимости. Наконец, следует упомянуть и об отчаянии обывателя, которому недостает духа («Болезнь к смерти», стр. 386). Поскольку в рамках возможного возможно всё, одни индивиды впадают в эту форму отчаяния через устремления и чаяния, другие через меланхолию и воображение, порождающее надежды, страхи, тревоги.

3.2.3. Лекарство: вера

Сущностью греха является отчаяние. Болезнь к смерти, стало быть, можно лечить с помощью веры. Как можно прийти к подобному выводу? Давайте обратимся к Кьеркегору.

Грех – это осознанное нарушение моральных норм, которые, как считается, установлены Богом[21]. Нарушение норм морали, установленных не Богом, это уже не грех, а проступок. Противоположностью любого проступка (например, кражи) является добродетель (в данном случае, честность). Добродетель в состоянии искупить прегрешение. Но что может искупить грех? На этот вопрос Кьеркегор отвечает: вера.

Чему нас учит отчаяние? Что «я», желающее стать собой, не может этого достичь (по причине своей конечной природы), и что та же участь ждет и человека, который не хочет быть самим собой. Отчаяние учит, что справиться с отчаянием невозможно, что оно представляет собой болезнь к смерти «я». И тем не менее… Справиться с отчаянием не может только тот, кто лишен веры и не верит в Бога: если для человека вечное спасение обрести самостоятельно невозможно, то Богу всё под силу. Таким образом, единственным средством от отчаяния является вера, потому как верить означает понимать, что для Бога нет ничего невозможного.

«Теряя сознание, люди восклицают: воды! Одеколона! Гофманских капель! Однако тому, кто отчаивается, надобно кричать: возможного, возможного! Нельзя спасти его иначе как через возможное! Возможное – и наш отчаявшийся вновь вздохнет и возвратится к жизни, ибо без возможного как бы и дышать нельзя. Порой довольно и изобретательности людей, чтобы обнаружить нечто, но для крайнего предела, когда речь идет о вере, существует лишь одно лекарство: для Бога все возможно» («Болезнь к смерти», стр. 385).

Таким образом, с точки зрения Кьеркегора, грех состоит в отчаянии, причем в отчаянии, обусловленном отсутствием веры.

Разработанная им концепция веры как средства против отчаяния и греха вступает в прямое противоречие с классической моралью. Более того, она даже определяет одно из фундаментальных различий между классической моралью и христианством.

Каждый из нас слышал о Сократе, о его добродетельной жизни, о том, как его оклеветали и приговорили к смерти[22]. По убеждению Сократа, ни один человек не творит зло сознательно. Тот, кто совершает дурные поступки, попросту не ведает, что такое добро. Поэтому такого человека следует не наказывать, а скорее учить, объясняя, что есть добро. Сократ был уверен, что если наставить такого человека на путь истины и рассказать, в чем заключается благо, а в чем его противоположность, он больше никогда не будет творить зла. Именно поэтому Сократ ходил по площадям Афин и обращался с вопросами к современникам. Свой ум он использовал в самых благих целях, почему и славился своей добродетельностью. Вот что говорит нам классическая мораль.