Хюбрис, или В тени маяка

Я все еще не мог отделаться от образов жуткой галереи, устроенной «простым моряком» под открытым небом, и гадал, кем были его жертвы – здешними обитателями или их доставили сюда тем же способом, что и меня. Но в любом случае они мертвы. Не была ли болтовня про двухнедельную отсрочку обманом, чем-то вроде анестезии – чтобы клиент не дергался и не причинял лишних хлопот?

После того как я замолчал, Йоост терпел недолго.

– Ну?

– Что – ну?

– Чем все закончилось?

– Эта история не имеет конца.

– Дерьмо! Ненавижу истории, которые не имеют конца. На хрен тогда было начинать?

Он не на шутку возбудился, а я почувствовал себя обанкротившейся Шехерезадой. По секрету: я понятия не имел, о чем рассказывать дальше. Голос, нашептывавший мне слово за словом, пропал так же внезапно, как появился. Откровенно говоря, я и сам понимал, что история капитана и «девушки» обязана иметь продолжение, иначе получался какой-то анекдот без ключевой фразы. Сплошные обманутые ожидания. Не выдумка, а жизнь. Но всем нам иногда хочется чего-то большего. Даже Йоосту.

– Наверное, не буду я ждать две недели, – сказал он сварливо, будто ссорился с самим собой, и сунул руку в карман. – Плевать мне на Мариуса…

– Я что-нибудь придумаю, – поспешно пообещал я.

Йоост просветлел челом и кивнул:

– Ты уж постарайся, дружище. Очень хочется узнать, как она разобралась с капитаном, когда вернулась.

Вот тебе и морячок, жадный до сказок. Черт возьми, ублюдок наметил за меня дальнейшее развитие сюжета. Это мне кое-что напоминало, и аналогии были не самыми приятными. Но я выторговал себе еще немного времени, а последние события не располагали к тому, чтобы заглядывать в будущее дальше чем на несколько часов. Я уже догадывался, как примерно проведу эти часы: внизу, в одном из тупиков лабиринта бетонных шхер, на воде покачивалась лодка. В ней лежали два весла и большой пластиковый мешок вроде тех, в которых перевозят костюмы. Или мертвецов.

Однако, когда мы спустились к лодке, Йоост не полез в нее. Он расположился на подогретой солнцем плите, достал из внутреннего кармана портмоне, открыл его и принялся перебирать содержимое. Усевшись рядом, я наблюдал за ним краем глаза. На групповой фотографии, бережно хранимой под целлулоидом, был запечатлен сам Йоост и, очевидно, его родители. Из всех троих улыбался только он один.

С потрепанными купюрами разных стран и союзов, которыми был набит кошелек, он обращался довольно небрежно, и я гадал, что же он ищет. Наконец он выудил из кожаных складок небольшую ампулу с темно-коричневым веществом и одноразовый шприц на два кубика. Сунул портмоне в карман, сломал ампулу, наполнил шприц и повернулся ко мне:

– Дружище, я, конечно, не Хендрик, но небольшую прогулку во владениях Морфея устроить могу. Закатывай рукав.

Словесного пассажа насчет «владений Морфея» я от Йооста не ожидал, но в любом случае меня уже тошнило от него, да и от себя тоже. На мой взгляд, не было ни малейшего смысла вести чужого сменщика на берег и здесь умерщвлять при помощи инъекции, однако пришлось напомнить себе, что видимость смысла – это всего лишь приятное совпадение нашего самообмана с происходящим.

Йоост не стал мириться даже с секундной задержкой. Змеиным движением он выбросил вперед руку, державшую шприц, и я почувствовал укол в то место, где когда-то имелся бицепс.

– Отдохни немного, – сказал Йоост. – Я скоро вернусь, и отчалим.

Не знаю, что за дерьмо было в ампуле, но подействовало оно почти мгновенно. Сначала я почувствовал, как отключились ноги, затем сделалось непослушным и чужим туловище. Голова уже не соображала, но взгляд еще некоторое время фиксировал картинки по эту сторону реальности.

Убедившись, что я отправился на «прогулку», Йоост выбросил шприц и двинулся по своим делам. Перебравшись через решетчатое ограждение, он спустился в затопленный наклонный колодец овального сечения, стенка которого была утыкана металлическими скобами, и скрылся под водой.

43

Я смотрел в темное жерло колодца, пока вода не успокоилась и ее поверхность не стала казаться мне искаженным диском черного солнца, восходящего над опрокинутым миром. Это был мир смеющихся убийц, погасших маяков, истлевших книг, обманутых сказочников, что развлекают проклятых моряков. Мне не было в нем места.