Хлоп-страна

Вернувшись в Сан-Франциско, Паскаль в первые же две недели постарался отыскать своих старых приятелей. У всех были какие-то перемены: новые дома, младенцы, гибридные машины, и все задавали ему одни и те же вопросы:

– Ты вернулся в старую квартиру? В ту же самую?

– Я позвонил владельцу, и оказалось, что помещение только что освободилось. Квартира не такая и большая, сам знаешь. И жутко воняет пивом.

– А сотовый?

– Что сотовый? Платил по контракту, и всё.

– Хотя не имел возможности пользоваться?

– Я ведь знал, что вернусь. У моих клиентов есть этот номер, очень удобно.

– А автомобиль?

– У меня дядя в Лос-Анджелесе – владелец гаража, я забрал машину в прошлые выходные.

Дядя был самым близким родственником Паскаля в Америке. В самом начале, приехав из Еревана и поступив в университет, Паскаль квартировал в семье дяди, делил общую спальню с младшим из кузенов. Позже, после переезда в Сан-Франциско, приезжал на длинные выходные, семейные торжества. Иногда прилетал на ответственные матчи «Доджерс», местной бейсбольной команды. Всякий раз, когда он простужался, тётя отправляла ему по почте банку с мёдом и домашнее печенье, и он долго потом хранил его в холодильнике. Но теперь его двоюродные братья рассеялись по стране, а тётя с дядей продали старый дом и купили себе кондо в городке Таузенд Оакс. Паскаль провел у них ночь в пустой с белыми стенами гостевой комнате и утром, забрав машину, вернулся в Сан-Франциско.

– Рад, что вернулся? – спросила Паскаля его бывшая девушка. Келли и её бойфренд Райан встретились с ним в вегетарианском ресторане суши, чтобы отметить его возвращение.

Видеть Келли с другим мужчиной было очень больно, но не попытаться увидеть её оказалось просто невозможно. Когда самолёт из Амстердама приземлился в Сан-Франциско, и значок роуминга испарился с экрана мобильника, Паскаль тут же набрал её номер. Голос Келли по телефону звучал весело, она сказала, что скучала, и пригласила на обед в своё новое жилище, даже пообещала сделать лазанью со шпинатом и артишоками – любимое блюдо Паскаля. Это предложение повергло Паскаля в тоску. Именно так он и воображал своё возвращение из Голландии, но в присутствии Райана нормально общаться было бы невозможно, и он обрадовался, когда она перезвонила и договорилась о встрече в ресторане.

Паскаль пришёл в ресторан вовремя, и это оказалось ошибкой, потому что в Сан-Франциско обычным делом было опаздывать на полчаса. Он сидел у окна за уютным столиком на четверых и потягивал саке из квадратной чашечки. В понедельник ресторан пустовал. Когда Келли и Райан наконец появились, Паскаль с трудом узнал их: Райана он и прежде-то видел всего несколько раз, но Келли, его Келли, – её совершенно было не узнать! Казалось бы, и волосы окрашены в тот же рыжий цвет, и сама она, всё такая же полненькая, одета в свитер своего любимого фасона с глубоким вырезом, – в общем, он не смог бы указать на какие-то явные изменения, но они бесспорно были.

– У тебя новые очки?

– Что?

– Ты как-то изменилась, – сказал Паскаль. – У тебя новые очки?

Келли тронула очки и на минутку задумалась.

– Да? Очень может быть.

Опять Паскаль выдержал привычный набор вопросов:

– Ты вернулся на старую работу? И в старую квартиру? В ту самую? Невероятно! И тот же номер мобильника? И та же машина?

– Даже кошка вернулась, – сказал Паскаль. – Соседи приютили её, она им мышей ловила, но как только увидела меня, сразу пришла на старое место.

– Как поживают твои дядя и тетя? – спросила Келли. Она несколько раз бывала с Паскалем в Лос-Анджелесе на каникулах, посетила пару игр «Доджерс» и обедала с его родными, но Паскаль так и не понял, по-настоящему она интересовалась их судьбой или спросила из вежливости. Он вспомнил, сколько проблем в их отношениях возникало от того, что он не понимал, искренна ли с ним Келли. Он никак не мог избавиться от ощущения, что она постоянно чего-то недоговаривает.

– Ты, наверное, добрый человек, – дружелюбно отозвался Райан. – Кошки, говорят, очень проницательны.

Паскаль ощутил прилив бешеной ненависти. Райан, с его выгоревшими на солнце волосами и открытой улыбкой на красивом загорелом лице, излучал радость от полноты душевного равновесия. Он производил впечатление типичного калифорнийца. В него легко было влюбиться. Недаром Паскаль безумно ревновал к нему ещё тогда, когда Келли только познакомила их, и надо же, она уверяла Паскаля, что между ней и Райаном никаких отношений не было. Теперь ревность, затопившая всё вокруг, заставляла Паскаля с новой остротой почувствовать себя неудачником: если Райан своим присутствием в жизни Келли вносил ощущение уверенности, стабильности, то от Паскаля исходил дух вечной неудовлетворённости.

Возможно, оттого что Паскаль ненавидел Райана, говорить с ним было гораздо проще, чем с Келли. Каждый раз, когда Паскаль бросал на неё взгляд, он пытался поймать изменения в её внешности: кажется, в уголках глаз появились морщинки, лицо чуть-чуть пополнело, а на губах то и дело играла улыбка.