Хлоп-страна

Отношения никак не складывались. Я терпеть не могла эти её постоянные «беседы ради нормализации отношений», а она считала их совершенно необходимыми. Как-то раз после того, как мы с коллегой по библиотеке целую неделю корпели над скучнейшим проектом каталога особых коллекций, я выпила с ним в баре, мы посочувствовали друг другу, и всё кончилось тем, что я пригласила его домой и мы трахнулись. Минна знала, что этот человек женат, и на следующий день подступила ко мне с претензиями. Я оправдывалась: мы, дескать, люди свободные, моногамии не соблюдаем и можем спать, с кем захотим, не ставя при этом под вопрос наши с ней отношения. Тогда Минна спросила: а как же жена этого человека? Секс не проблема, всё дело в обмане. Проблема в том, что жену никто не предупредил. Любой человек может добровольно вступать в открытые отношения с любым другим, считала Минна, но все заинтересованные стороны должны об этом знать. «Ты говоришь прямо как учёный, – заметила я. – А в жизни всё чисто не бывает».

Она обиделась – наверное, мне не следовало высказываться так прямо. Этот эпизод был далеко не первым; скорее, он стал последним в длинной серии взаимных обид.

Разъехаться в Сан-Франциско оказалось ничуть не легче, чем в СССР в восьмидесятые годы. Цена за аренду жилья росла куда быстрее, чем зарплата, так что если бы одна из нас съехала из общей квартиры, ей пришлось бы распрощаться с городом. Арендный договор был оформлен на меня, но на зарплату библиотекаря выплачивать всю сумму было нереально. Мы обе надеялись, видимо, что всё наладится. Я разорвала отношения с женатым мужчиной. Минна по-прежнему приглашала меня в рестораны в «счастливые часы» и учила за обедом «этике свободной любви». Я слушала и извинялась – снова и снова. Наконец она нашла возможность пожить некоторое время у своих друзей. Три недели я её не видела, за это время засох один из её цветков.

– Прости, что не смогла прийти на спектакль! – прокричала Минна, перекрывая гул голосов в баре.

Даже после нашего расставания Минна считала, что должна вести себя со мной правильно. Она одела узкое бархатное платье, которое, как она знала, мне нравилось с неё снимать, и нацепила предназначенные для парадных выходов серёжки и ожерелье.

– Да ничего страшного, ты немного потеряла, – закончила я.

Она притянула меня к себе и стала вытаскивать шпильки из моих волос. Я поняла, что она пьяна, а может быть, ещё и накурилась травки. По её понятиям, алкоголь и травка проходили по разряду разрешённых удовольствий, в то время как переспать с парнем, который когда-то кому-то что-то пообещал, было нельзя, даже если его жизненные обстоятельства переменились. Это чисто калифорнийское ханжество казалось забавным, но я решила сегодня не заводиться. Позади меня раздался звук, напоминающий конское ржание: смеялся Федя. Подойдя вплотную, он отодвинул в сторону мои волосы, которые лезли ему в лицо. Минна закатила глаза – мужчина!

– Минна, познакомься, пожалуйста, – сказала я, делая шаг в сторону, чтобы они видели друг друга. – Это Федя, моя старая любовь.

– Приехал сюда аж из самой России! – прокричала не без торжества в голосе администратор, протягивая Феде очередную рюмку водки.

Минна приобняла меня за плечи:

– Нам надо поговорить, – сказала она и склонилась, чтобы поцеловать меня в губы.

Думаю, ею двигало искреннее чувство. Быть может, при других обстоятельствах я ответила бы тем же, однако сейчас мешало присутствие Феди. Поцелуй вышел неловким: мы ткнулись языками в уголки губ друг другу. Минна явно перебрала виски.

Я почувствовала сильную усталость. К тому же я знала, какой скандальной, даже помимо своей воли, могла оказаться Минна, а сил, чтобы выдержать очередной раунд разбирательств с ней, у меня уже не было. Я высвободилась из её объятий и сказала:

– Мы с Федей собираемся уходить. Давно не виделись, хочется поболтать.

Федя поглядел на меня с любопытством, а я, схватив его за руку, протолкнулась сквозь толпу мимо Минны и направилась к выходу.

– Фу! – выдохнула я, когда мы наконец-то оказались на улице.

Нас сразу пробрал туманный, промозглый воздух. Похолодало внезапно, и толпа быстро схлынула с тротуара. Мы стояли одни под тусклым фонарём. Волосы мои сбились, я поправила их, чтобы они лежали как надо – за плечами. Потом взяла Федю за руку. Он покачал головой и спросил с улыбкой:

– Это что за мадам?

– Мы с ней встречались, – ответила я, потом добавила: – Но у нас ничего не вышло. В общем, теперь уже неважно.

Он высоко поднял брови и спросил:

– Ты что, спишь с тётками? Ну и дела! Вот, значит, до чего тебя довела Америка.

– А ты ревнуешь? Она худенькая, как раз то, что тебе нравится. И очень умная. Биолог, изучает фотосинтез водорослей. Возможно, для тебя слишком умная.

– Да? Мне-то показалось, что она малость не в себе.

Мне не нравился этот разговор. Нам явно следовало вернуться к главному.

– Федя, ты ничего не хочешь мне сказать? Зачем ты сюда приехал?