Хлоп-страна

Мы не спешили заводить детей, старались прежде устроить карьеру и полагали, что природный инстинкт сработает в нужное время. А у большинства наших друзей дети уже были. Когда мы впервые отважились на зачатие, оказалось, что мы прождали слишком долго. Но семь лет спустя наука совершила чудо, и вот она – наша медовоглазая малышка. Мы и сами не ожидали, что можем быть так счастливы.

В ожидании её мы организовали свой распорядок по новым законам. «Мы» уже значило больше, чем «мы двое». Будущая мать бросила работу; коллеги поздравили её с переменой в жизни. Будущий отец отказался от предложения о повышении, надеясь, что так лучше сохранится привычный баланс между работой и домашней жизнью. Мы продали квартиру и купили дом в тихом районе города, вполне подходящем для детей. Впрочем, позднее мы пожалели о своём решении. В этом районе, холмистом и неровном, трудно было гулять с коляской, и матери приходилось либо ездить на прогулки на машине, либо сидеть с дочкой дома. А главное, она буквально грезила о работе, о возвращении к упорядоченной офисной жизни. Отцу всё равно пришлось взвалить на себя всю ту работу, которую предполагало повышение, и трудиться куда больше, чем раньше, но без дополнительных денег.

– Дальше станет легче, – говорили нам друзья, у которых дети были постарше. – Мы через это проходили. В шесть недель они уже столько не плачут, в три месяца начинают улыбаться, а в четыре их уже легко отвлечь игрушками.

– Попробуй диету без молочных продуктов, зерновых, сои и яиц. И не волнуйся. У детей аллергия со временем проходит.

– От болей в животике помогает массаж три раза в день.

– Когда вы перейдёте на твёрдую пищу, девочка будет лучше спать.

В первое время после рождения дочки мы хорошо помнили, как долгие годы ждали её появления, помнили о счастье, которое испытали, когда она наконец появилась на свет. Первое подозрение, что, может быть, не всё в порядке, возникло, когда мы узнали, что у плода ягодичное предлежание и никакие мучительные попытки повернуть её не избавят от кесарева сечения.

– Разве вы не любите её такой, какая она есть? – спрашивали нас другие родители, и мы в ответ кивали и улыбались.

Но оставаясь наедине, мы соглашались друг с другом: дальше легче не будет.

– Может быть, нам не следовало иметь детей?

– Мы слишком эгоистичны, слишком привязаны к работе.

– Мы уже немолоды и закоснели в своих привычках.

– Надо записаться ещё вот на какие курсы: на курсы языка жестов. И на курсы по улучшению сна. Йоги и медитации. Может быть, нанять консультанта, который помог бы нам разработать более эффективные процессы ухода за ребёнком?

Всё это мы говорили вслух, но, глядя друг другу в глаза, понимали невысказанную правду: ничего сделать нельзя, ни за какие деньги и никакими усилиями. Ребёнок болен.

3. Что-то не так

Жалобный плач младенца заставляет маму прятаться в ванной: она включает воду и затыкает уши пальцами. Отец не хочет даже говорить об этом. Он никогда не был особенно разговорчив, а с рождением каждого следующего ребёнка становился всё тише и тише. Этот ребёнок у них третий.

Как-то вечером за ужином семилетний старший – пора бы ему уже поумнеть – налетел на отца и боднул его головой так, что рассёк губу. Бутылка пива грохнулась со столика и разлетелась на тысячи осколков. Пиво залило ковёр и паркет.

– Б… – сказал отец, ощупывая кровоточащую губу.

Старшие дети притихли, только младенец продолжал плакать.

– Не смей ругаться! – крикнула мать, выходя из ванной. – Хочешь, чтобы они начали за тобой повторять?

– Нечего валить на меня! – заорал в ответ отец. – Задолбало! Просто задолбало всё это!

Он пнул столик и зашагал прочь – прочь от этой лужи, от этих осколков, от этих детей.

Позже, на консультации, он объяснял:

– Отцовство не для меня. Ну разумеется, я люблю детей, и младшую тоже, не подумайте чего плохого. Ну не в силах я больше терпеть такую жизнь. Мы же стали собственной тенью. Я всё время на работе, дети едва узнают своего отца. Малышка плачет от страха при виде меня. Она просто больная.

– Это такая стадия развития, – оправдывалась мама. – Потом она привыкнет.

– Нет, не могу, честное слово, не могу, – продолжал отец. – Раньше я думал, что мне нужна большая семья. Только старые методы воспитания больше не годятся, теперь надо растить детей совсем по-другому. А как, по-вашему, мне зарабатывать на жизнь да ещё сохранять силы на все эти фокусы? Нет, пусть мне вернут обратно мою жизнь!

Женщина-консультант слушает спокойно: во всём, что говорят эти люди, для неё нет ничего неожиданного. С её точки зрения, ничего страшного не случилось: муж страдает от небольшой депрессии, ему надо прописать кое-какие лекарства. В остальном разговор идёт в нужном русле, эти люди не перекладывают вину друг на друга, а готовы признать собственные ошибки. Они уже проходили всё это раньше: долгое перечисление взаимных обид и так далее, но теперь жена говорит, что не держит зла, она говорит, что хотела бы сохранить брак: