Христианство. Католичество. Реформация

А. Здесь мы и вынуждены поднять вопрос о соотношении рационального к чувству.

Одна часть мыслителей, в т. ч. и приверженцев Реформации, считает: религия с рациональностью не имеет ничего общего, поскольку речь в ней может идти только о неком внутреннем чувстве человека. О его чувстве по отношению к Богу – как о некой святой, глубокой зависимости от Него. Как известно, это и подчеркивал Шлейермахер; он же говорил о «непосредственном самосознании человека перед Богом».

В действительности, вера как чувство связана не так тесно с рациональным или систематическим. Но когда мы разъясняем, по крайней мере, стараемся разъяснять свое чувство веры другим, мы прибегаем к языку и понятиям для выражения, для обозначения предмета веры; тем самым мы и пользуемся общим логосом, логикой – и как рациональным мышлением.

Речь, обращенная к другому при помощи слова, распределяет бытие на части (явления, предметы, понятия). Это относится и к творению, через которое и познается Бог как Творец (Рим. 1:20). Происходит определенная контекстуализация бытия при помощи нашей мысли, внешним выражением которой является язык; но в таком процессе мысль есть и выражение разума[540].

Б. Что касается чувства зависимости от Бога как от Абсолютного, то оно должно быть связано не просто с сентиментализмом, а с переменой ума – с метанойей, покаянием. Т. е., с познанием смысла добровольного кенозиса Абсолютного во Христе для преодоления нашего собственного эгоизма. Поэтому покаяние и есть условие для получения Духа к новой жизни, т. е. к Воскресению[541].

Согласно смыслу Креста – его теологии и философии – Абсолютное и становится Абсолютным именно на основе Своего добровольного уничижения, совершая Свое падение до самой смерти. Таким образом, Оно и переходит к Воскресению. Апостол относит это как к Христу, так и к каждому человеку – верующему в Него[542]. Важно подчеркнуть: сам авторитет Божества в Христианстве окончательно обоснован не в творении, а в акте искупления – как снисхождения (кондисценденции) Абсолюта к сотворенному человеку и миру[543].

Если в первой части Символа веры речь идет о сотворении, когда разум человека открывает величие и закономерности, как сотворенного так и Самого Творца, то во второй части Символа мы имеем дело, в первую очередь, не с рациональностью, а с чувством как переменой ума, с раскаянием – со смыслом и с усвоением себе этого смысла. В итоге, речь идет о значении Креста для нас. Это и есть новый, истинный “разум” религии[544].