Христианство. Католичество. Реформация

Не секрет, оправдание верой, будучи по своей сути юридическим толкованием отношений Бога с человеком «ради заслуг Христа»[192], в лютеранской традиции столетиями бытовало как некая «этика благодарности» (Dankbarkeitsethik). Иначе говоря, такая этика со стороны верующего воспринималась как освобождение от угрызений совести. Однако, тем самым, забывались смысл и цель оправдания. Забывалось то, что целью оправдания – согласно апостолу Павлу – не является «только вера» в оправдание, но и Божья слава, Его суверенное воздействие на оправдываемого и освящаемого человека[193].

(8) Оправдание, согласно апостолу Павлу, есть и остается определенной близостью (= святостью) человека к Богу – через Христа. Оно в то же время обосновывает веру человека, его ответ на призыв Христа. Павел, во-первых, в своих посланиях говорит не просто «об оправдании» как самой «конечной» цели человека.

В той же связи американский профессор Брайен Герриш рассматривает IV-й артикул AB об оправдании «только верой» как проблематичный фрагмент („Tez/stück“) всего вероисповедания. По мнению Брайена такая фрагментарность связана с тем, что даже сегодня – по сравнению с условиями мышления XVI века (!) – этот артикул у лютеран претендует на статус полной соборности и кафоличности.

Проф. Герриш (по всей видимости, будучи представителем традиции кальвинизма, где акцент ставится не на оправдании, а на освящении) приходит к выводу о том, что оправдание само по себе не может быть «самоцелью» христианина. Конечная его цель остается в другом. Это – слава Божия, включающая в себе служение в Церкви…[194]

У апостола оправдание, во-вторых, теснейшим образом (как мы отметили в начале этого раздела) связано с Церковью как сообществом служения друг другу в праведности Духа, включая само понятие служения в одном Теле Христовом[195].

Павел свидетельствует не просто о служении оправданного человека «миру» или «в мире» (как это, в частности, толкуется Лютером в его трактате «О свободе христианина»). Апостол указывает и на реальные соматические отношения такого служения как сообщества веры, т. е Церкви до второго пришествия Христа.

В-третьих, апостол свидетельствует о солидарности, со-страдании между верующими во Христе и со Христом[196] [197]. Солидарность – это новые, правильные отношения через Христа оправданных людей. Речь у Павла, в конечном итоге, идет о реальном, а не символическом, речь идет об онтологическом статусе Церкви как «Тела»¹⁹¹.

В то же время такой статус Церкви включает в себе как настоящее, так и будущее тех же верующих[198]. Из-за только что указанных соображений приметой дуализма, «раздробления» такой онтологической целостности Церкви у Лютера может показаться именно различение «духовной» и «светской» сфер как таковое, его учение «о двух царствах». Более того, «равноправие» этих двух «царств», духовной и светской власти!

Когда апостол Павел говорит о «послушании светским властям», он, судя по контексту, думает о внешнем, т. е. гражданском, а не о духовном или вечном порядке вещей (ср. Рим. 13:1–7). Апостол не приравнивает законы светского, материального порядка «мира сего» духовным, а Ум Христов – «разуму» и «естественному праву»[199].

(9) Как видно, при более внимательном рассмотрении вопроса, чувствуется как сходство, так и разница между Павлом и Лютером. Лютер, по сравнению с апостолом, жил в другой исторической ситуации. Апостол проповедовал в самом начале распространения Христианства. Реформатор на исходе средних веков уже увидел другую картину, иное положение дел. Верно, Лютер был глубоко убежден в том, что средневековое католическое Христианство при помощи

Реформации должно было вернуться к положению дел I века, вернуться к аутентичному учению Христа и апостолов, к Церкви первых веков!..