Христианство. Католичество. Реформация

Говоря о лютеранстве в условиях современного Запада, можно с определенностью сказать, что его реформаторская роль как фактора духовного возрождения после Второй мировой войны, особенно после решений II Ватиканского собора, принявшего многие позитивные выводы Реформации, весьма уменьшилась. Это связано и с тем, что до сих пор в Германии и в скандинавских странах лютеранские церкви, в связи с налогами, не отделены от государства. Но лютеранство как первая форма Реформации сегодня живет в своих духовных детищах, в течениях современного разнообразного протестантизма. Это происходит, несмотря и на то обстоятельство, что многие течения, возникшие благодаря немецкой Реформации, сегодня нередко отрицают такое свое историческое происхождение.

(11) Духовное обновление, как правило, означает не просто «реформу» или «перестройку», а соматическое переживание благодати отдельными личностями, связанными между собою узами веры, надежды и любви. Нельзя отрицать, что и Лютер переживал такую Благодать, о которой свидетельствует апостол Павел. Но «акценты» у него, – отмечают католические коллеги, – в понимании Благодати не всегда ставились в таком ключе, как это наблюдается у Павла.

Однако нам известно и некоторое разочарование Лютера тем, как скоро духовное место католических епископов практически занимали светские правители XVI–XIX вв., тем самым, достигая своих целей абсолютизма даже в церковных вопросах. Не всегда при этом дуализм между духовным и светским был преодолен Благодатью так, как это понималось, например Августином или даже папой Бонифацием VIII [206].

В итоге Реформации (как преимущественно внешней перестройки) секуляризация должна была взять верх над внутренним обновлением[207]. Верно, по сути, проблему секуляризации гениальным образом видит уже и сам реформатор. Мы снова вынуждены повторять это в его собственных словах. Так, в своем трактате «О светской власти» – здесь мы вынуждены еще раз это повторить, – он подчеркивает:

«ведь мир и большинство людей – нехристиане и таковыми останутся, хотя все одинаково крещены и называются христианами» […] «Правление Христа простирается не над всеми людьми, ибо во все времена христиан – меньшинство>>[208] [209]…

«Не нужно было Его Царству [т. е. Царству Христа], чтобы Он [Христос] был женатым, сапожником, портным, земледельцем, князем, палачом или стражником, не нужно было там меча или светского права, но только Слово Божие и Дух. Поэтому Его сторонники будут управляться внутренне»¹⁰⁹.

Получается, Лютер уже в XVI веке довольно четко осознал всю основную проблематику соотношения духовного и светского…

В итоге, дуализм, т. е. связь Реформации с секуляризацией, необходимо было видеть в следующих моментах. Во-первых. Евангелие, – здесь мы приводим мнение датского религиозного философа H. X. Зёе, —

«не выполняет своей задачи, если оно имеет дело только с оправданием грешника… и набожными настроениями, а библейское требование святости оно со всей ясностью направляет в эсхатологию» [210].

Во-вторых. Немецкой Реформации не было по силам победить дуализм как таковой. У Лютера он выражался «в недоразумении о том, что “Царство Божее”, мол, может иметь дело только с чисто внутренними вещами, с сокровенной жизнью души с Богом»[211]. Ю. А. Голубкин, один из переводчиков и биографов реформатора, в этой связи приводит слова Людвига Фейербаха:

«христианство существовало для него [Лютера] только в вере, а не в области права, морали и государства» [212].

В итоге, еще раз ссылаемся на апостола Павла. Если сравнивать 12-ю главу к Римлянам с 13:1–7 того же Послания, можно констатировать следующее: как «духовная», так и «светская» власть подчинены той же воле Бога-Творца. Творение, включая мир и все его сферы, в богословском отношении не имеет т. н. «светской» автономии. – По сравнению с тем, как это мы наблюдаем в учении Лютера о «двух царствах». Наоборот, по замыслу апостола, все аспекты нашей жизни призваны подчиняться Уму Христову через Того же Духа, включая «разум», «естественное право», lex naturalis и lex civilis[213].