Христос и евреи

— Одинокие сидим мы и плачем.

— Молим Тебя, умилосердись над Сионом!

— Собери чад Иерусалима.

— Утешь плачущих на Сионе...

— Да воцарятся на Сионе мир и радость!

— Да произрастет ветвь Иессея в Иерусалиме!

— Одинокие сидим мы и плачем.

О, эти тысячелетние слезы! Они способны, кажется, размыть суровые молчаливые камни. Разве не слышит их Тот, Кто любит „миловать“, Который обещал быть для Иерусалима „огненной стеною“, от имени Которого пророк Захария сказал о сынах Израиля: „Касающийся вас касается зеницы ока Бго“ (Зах. 2:5,8)?!

Все слезы людские, рожденные скорбью о правде, сочтены у Бога, и тем более слезы народа избранного. Кто отрет эти слезы?

„Кто даст с Сиона спасение Израилю!“ (Пс. 13:7).

Сущность еврейского вопроса

Кто разрешит еврейский вопрос и глубокую трагедию Израиля? Где его обетованный Мессия? В этом сущность еврейского вопроса.

В 1930 году я был у Стены плача в пасхальную субботу. Я стоял среди группы еврейской молодежи. Евреи дружелюбно объясняли мне смысл происходящего, содержание молитв и обрядов. Во время этой беседы я спросил их: „Почему вы, евреи, не веруете в Иисуса Христа как в Мессию?“ — „Потому что Он нарушил закон“. — „В чем нарушил? Читали ли вы Евангелие?“ — „Нет, это нам запрещено“. Конечно, тут не было ответа на еврейский вопрос.

И не несут ли ответственность за подобный наивный ответ слепые вожди, которые, поставив между Христом и евреями стену предупреждения и неведения, воздвигли перед народом Завета „Стену плача“?!

В 1930 году я читал студентам еврейского университета в Иерусалиме лекцию о взглядах Владимира Соловьева по еврейскому вопросу. Я постарался яснее представить ответ этого великого мыслителя и друга Израиля на еврейский вопрос. После моей лекции говорил профессор Кляузнер. Он одобрял призывы гения идеализма, но вместе с тем возражал против его веры в Богочеловека — Христа. Ответив на его возражения, я поставил студентам все тот же вопрос Христа: „Кто из вас обличит Меня в неправде? Если же Я говорю истину, почему вы не верите Мне?“ Студенты молчали... Это было благородное молчание, поскольку никто из них не решался говорить против Христа.

Но, конечно, и здесь еще не было ответа на еврейский вопрос.

Я посетил главного раввина в Иерусалиме и спросил его:

— Не можете ли Вы как руководитель духовной жизни народа объяснить, как Вы веруете в Мессию и Его пришествие?

В пространной речи он дал мне возвышенное понятие о Мессии как о совершенной и святой Личности.

— Почему же Иисус из Назарета не может быть признан этим Мессией? Старец с глубоким волнением ответил:

— Не будем касаться этого вопроса.

И тут тоже не было ответа... В этой уклончивости я почувствовал лишь то, что своим вопросом коснулся его раны.

Другой раввин в Бессарабии советовал мне совсем не касаться религиозного вопроса в моих лекциях перед еврейской публикой, а относительно Христа сказал: „У нас этот вопрос уже давно разрешен“.

Но как не касаться вопроса, который так больно затрагивает целый народ? И не показывает ли болезненное беспокойство при самом упоминании вопроса, что установленный ответ на него отнюдь не удовлетворяет совесть народа?!

Однажды в одном городе я читал лекцию на тему: „Христос и евреи“. Театр, в котором собрались около тысячи человек, на три четверти был заполнен евреями, и оживленная свободная беседа после лекции носила вполне мирный характер.

„1900 лет тому назад иудейский первосвященник сам поставил этот вопрос, обратившись к Иисусу: „Ты ли Христос, Сын Благословенного? Иисус сказал: Я.“ (Мк. 14:61). Могла ли быть неправда в этом ответе? Или в нем был самообман? Но, будучи праведным, мог ли Он сказать неправду? И, будучи мудрым, мог ли Он впасть в самообман? Поистине, „Он не сделал греха, и не было лжи в устах Его“. Да, это Он — истинный Мессия, Который пришел дать с Сиона спасение Израилю“.

Евреи-христиане

Такой же ответ на этот вопрос дали и сами евреи, те, кто были евреями не только по плоти, но и по духу, кто соединял в себе и знание Писания, и веру в него, кто остался верен духу своих отцов и пророков.

Это, прежде всего, двенадцать апостолов-евреев, от которых весь христианский мир принял Евангелие. Вот как говорит один из них, Филипп, рыбак из Вифсаиды: „Мы нашли Того, о Котором писали Моисей в законе и пророки, Иисуса... из Назарета“ (Ин.1:45).

А вот Павел из „рода Израилева, колена Вениаминова, еврей из евреев“, ученик Гамалиила, сочетавший в себе пламенную веру и высокую ученость. Ревнуя о вере отцов, он преследовал учеников Христа, но затем, пережив личную встречу с воскресшим Христом, из гонителя стал горячим последователем, апостолом язычников, принявшим мученическую смерть от римского меча.

Это исповедание Христа не прекращалось среди евреев все эти 1900 лет — и среди простого народа, и среди таких ученых, как профессор Неандер в Германии, раввин Лихтенштейн в Австрии, раввин Ефраим Элиаким из Тивериады (с 1930 г. в Иерусалиме), и др.