Хватит это терпеть. Как выбрать психотерапевта и научиться с ним работать

Привет, меня зовут Алексей. Я врач-психотерапевт и один из авторов этой книги. Помните мою историю из введения? Там я рассказывал, как обратился за помощью к психоаналитику, а тот поставил мне диагноз «психотик». Я тогда учился в медицинском университете на врача, поэтому мне было важно наличие медицинского образования у специалиста. И вот я сижу на приеме у психоаналитика, мысленно прощаюсь с универом, учебой, родителями и своей карьерой: «Это конец. Врач поставил мне диагноз» – вот такие были мысли. Психоаналитик тем временем что-то объяснял мне про психотическую организацию личности. Потом оказалось, что психотическая организация личности с точки зрения психоанализа – это вовсе не медицинский диагноз, но страх клейма, которое мне могли поставить, я запомнил надолго. В России многие люди боятся получить психиатрический диагноз и из-за этого не обращаются за помощью, когда она очень нужна. И это большая проблема, потому что в некоторых вопросах без психиатра не обойтись, и как раз его участие может сильно повысить эффективность психотерапии.

Миф, на котором строит свою идентичность российская психотерапия и психиатрия, состоит в том, что якобы в России работают с тяжелыми расстройствами, в то время как во всем остальном мире к специалистам обращаются рано и расстройства более легкие. Есть даже такая цитата: «На Западе психотерапевтические методы применяются на стадиях первичных реакций на психотравму, так как там обращаемость к психотерапевту на второй-третий день, то есть до появления стойких расстройств»[83]. Из этого делается вывод об «особом пути» российской психотерапии и психиатрии.

В реальности же во всем мире проходит много лет от начала заболевания, прежде чем люди обращаются за помощью к специалистам. Например, заместитель директора Национального института психического здоровья (NIMH), психиатр Филипп Вонг в составе глобальной эпидемиологической группы провел исследование[84] с участием девяти тысяч человек, в ходе которого выяснилось, что люди ждали в среднем 15 лет от начала заболевания, прежде чем обратиться за помощью. И хотя большинство все-таки доходит до специалиста, у многих принятие решения занимает очень много времени. Большинство причин, помимо доступности и цен на услуги, связаны со стигмой – боязнью получить ярлык «душевнобольного».

Диагноз. Это слово звучит грозно. Но, во-первых, по закону «О психиатрической помощи» диагноз ставится только врачом. Обратившись к психологу-психотерапевту, вы диагноз не получите. А во-вторых, даже если вы пойдете к врачу и у вас диагностируют медицинское расстройство, в этом нет ничего плохого. Специалист ставит диагноз не для того, чтобы разрушить вашу жизнь и карьеру или поместить в закрытое учреждение, а для того, чтобы помочь.

Из этой главы вы узнаете:

• как много всего стоит за словом «диагноз»;

• зачем диагноз вообще нужен врачам;

• безопасен ли он для вас.

От лоботомии, Фрейда и таблеток к мультифакторной теории: как врачи научились ставить диагноз

В начале XX века в психиатрии доминировали причинно-следственные теории ментальных расстройств: кто-то объяснял их появление влиянием определенного типа бактерий, другие – физическими процессами в мозге. Основанные на этих теориях методы зачастую демонстрировали удивительные результаты (якобы до 90 % излечившихся пациентов!) и помогали при множестве расстройств[85]. В стационарах пациентам проводили лоботомию, вводили в инсулиновую кому и даже вырывали зубы (избавляя тем самым от злополучных бактерий). Правда, когда архивы стационаров наконец открыли и изучили, оказалось, что большинство данных были подделаны или некорректно собраны.