Килотонны грусти

Одинокий волчок, без стаи,
Потерял он свою волчицу.
Что с ним очень скоро случится,
Он достаточно точно знает.

Одиночкой, миру ненужным,

Четверть века рыскал по лесу.
И нашел он свою принцессу,
Чтоб на воле им бегать дружно.

А теперь ее рядом нету,

Не найти следов даже волку.
И вынюхивать нету толку,
И стрелой носиться по свету.

На пригорок он заберется,

И сверкая пастью огромной,
На луну взвоет ночью темной.
Это все, что теперь остается.

А наутро, лишь засветает,

Он оскалит в улыбке зубы,
Услыхав охотничьи трубы.
Он достаточно точно знает...

Побежит, решительный, быстрый,

Без сомнений, не уставая.
Обогнув собак гончих стаю,
Под ружейный он прыгнет выстрел.

И сознание, мыслью одною,

Ярко выстрелит, угасая:
«Не волчицы моей, нет стаи.
Лучше смерть, чем выть под луною»

Может быть хоть это…

Темным водам этой реки.
Не видать ни конца, ни края.
Хоть кричи, хоть вой от тоски.
Только это не помогает.

Бьются волны, гоняя муть.

На лице следы оставляют.
Можно плыть, а можно тонуть.
Только это не помогает.

Руки хочется к небу вздеть.

И потребовать, умоляя.
Небо чтоб дало умереть.
Только это не помогает.

И, вздохнув, закроешь глаза.

Вспомнишь ту, что жизни дороже.
И позволишь воде терзать.
Может быть хоть это поможет...

Ранняя весна

Хуячит ветер по сугробам,
Метель — весны апофеоз.
Нас март ласкает недоёбом,
И дарит авитаминоз.

Но то сейчас. А в перспективах,

И настоящей быть весне —
Газон в бычках, презервативах,
Дороги до колен в говне.

Осталось только улыбнуться,

И шепотком погоду крыть.
Ведь наша цель — не ебануться,
И до июня всем дожить!

Реформа

Мы заменим носками портянки,
Стаканами — железные кружки.
Перекрасим в розовый танки,
Как в кине прям, у Бондарчушки.

Накроит шинелей Юдашкин,

Перепишет марш Моисеев.
Возродится армия наша —
Щит и меч великой Расеи!

Ай, спасибо тебе, Кожугетыч,

Что ты мыслишь мудро о главном.
Ты для армии — истинно светоч,
Пусть живёт в веках твоя слава!

Маска

Ты перед зрителем стоишь,
Нанёс на кожу грим обильно,
Но помни — всем не угодишь,
Да и не будешь мил насильно.

Улыбка, злоба, страх и боль —

Всяк хочет разное увидеть.
А ты, свою играя роль,
Способен только ненавидеть.

Всех этих зрителей тупых,

Что недовольны постоянно.
Скрипишь зубами. Хочешь их,
Замучать, зло и негуманно.

Так перестань играть, забудь,

Все роли. Ты же не на сцене.
Всегда, во всём собою будь,
Ведь каждый только этим ценен!

Верь в себя