Клара и Солнце

Мы двигались дальше, и впереди показалось Здание РПО – оно, как и Здание С Пожарными Лестницами, быстро к нам приближалось. Солнце опускалось за них на знакомый лад, и вот уже мы едем мимо моего магазина. Я снова увидела выставленные цветные бутылки и надпись «Утопленные светильники», но была так обеспокоена тем, что пропущу КОТЭ-машину, что почти не обратила на все это внимания. Когда проезжали пешеходный переход, Папа сказал:

– Эта улица что, для одних такси? Только посмотри. Всюду.

– Этот поворот, кажется. Пожалуйста, если можно.

Там, где я до этого видела КОТЭ-машину, теперь ее не было, вновь пошли незнакомые улицы, и я смотрела во все стороны. Солнце иногда ярко светило через промежутки между зданиями, и я не знала – то ли Оно хочет меня подбодрить, то ли просто смотрит и следит за моим перемещением. Когда мы повернули на еще одну улицу и там опять не оказалось КОТЭ-машины, моя растущая паника стала, по всей вероятности, очевидна, потому что Папа более добрым голосом, чем говорил со мной раньше, сказал:

– Ты действительно в это веришь, да? Что это поможет Джози.

– Да. Да, я верю.

После этого что-то, мне показалось, в нем изменилось. Он наклонился вперед – и стал, как я, смотреть то налево, то направо неспокойными глазами.

– Надежда, – сказал он. – Черт бы ее взял, ни за что не оставит тебя в покое. – Он покачал головой почти раздосадованно, но к нему пришла какая-то новая сила. – Так, ладно. Ты говоришь, автомобиль. Используемый для уличных работ.

– У нее есть колеса, но, по-моему, это не совсем автомобиль. Сама она ездить не может, ее тянут. Бледно-желтая, сбоку надпись КОТЭ.

Он посмотрел на часы.

– Уличные работы, наверное, уже кончились на сегодня. Дай-ка я попытаю счастья.

Папа повел машину более умело. Мы оставляли позади другие автомобили, прохожих, витрины магазинов, потом начались более узкие улицы, где было сумрачно от зданий без окон и тянулись большие стены, ярко разрисованные надписями. Иногда Папа останавливал машину, подавал ее назад, а затем медленно вел ее по узким промежуткам вдоль заборов из проволочной сетки, сквозь которую нам были видны припаркованные грузовики и грязные легковые машины.

– Видишь что-нибудь?

Я качала головой, и он заставлял машину так рвануть, что я тревожилась, как бы мы при резком повороте не задели пожарный гидрант или угол здания. Мы заглядывали во двор за двором, один раз проехали между двумя перекошенными створками ворот, хотя на одной из них висела табличка «Въезд строго воспрещен», и сделали круг по двору, заставленному автомобилями и штабелями ящиков, а в дальнем конце там даже был строительный кран. Но по-прежнему никакой КОТЭ-машины, и Папа затем поехал по сумрачным местам с разбитыми тротуарами и одинокими прохожими. Он свернул в очередной узкий проулок около массивно нависающего здания «Этажи в аренду», и за этим зданием был еще один двор, огороженный проволочной сеткой.

– Она! Мистер Пол, вот она!

Папа резко остановил машину. Двор был с моей стороны, поэтому я прильнула головой к окну, а Папа позади меня переместился в кресле, чтобы лучше было видно.

– Вон та? С трубами?

– Да. Мы нашли ее.

Пока Папа медленно подавал автомобиль назад, я не отрывала взгляда от КОТЭ-машины. Потом мы опять остановились.

– Въезд закрыт, и на воротах цепь, – сказал он. – Но боковой вход…

– Да, маленький вход открыт. Пешком можно войти.

Я отстегнула ремень безопасности и готова была выйти наружу, но почувствовала на руке ладонь Папы.

– Я бы не входил туда до тех пор, пока ты точно не решила, что́ намерена сделать. На вид тут изрядное запустение, но как знать. Может быть сигнализация, может быть видеонаблюдение. На то, чтобы там стоять и раздумывать, время лучше не тратить.

– Да, вы правы.

– Ты полностью уверена, что это та машина?

– Полностью. Я ее ясно вижу отсюда, и у меня нет сомнений.

– И если привести ее в негодность, это, ты говоришь, поможет Джози?

– Да.

– И как ты предлагаешь это совершить?

Я смотрела на КОТЭ-машину, стоявшую посреди двора отдельно от других припаркованных машин. Солнце посылало свет между двумя зданиями-силуэтами, которые возвышались не далеко и не близко от двора. Его лучам в ту минуту не препятствовало ни то ни другое здание, и края припаркованных машин отсвечивали.

– Я чувствую себя такой глупой, – сказала я наконец.

– А это не так уж просто сделать, – сказал Папа. – К тому же то, что ты предлагаешь, тянет на уголовно наказуемую порчу имущества.

– Да. Но если люди за теми высокими окнами что-нибудь увидят, я уверена, они будут очень рады тому, что КОТЭ-машина разрушена. Они же знают, какая это жуткая машина.

– Возможно. Но как ты предлагаешь это осуществить?

Папа сидел сейчас, откинувшись на спинку кресла, одна рука расслабленно лежала на руле, и у меня было чувство, что он уже нашел возможное решение, но по какой-то причине не спешит о нем говорить.

– Мистер Пол знаток инженерного дела, – сказала я, повернувшись к нему полностью. – Я надеялась, что он сумеет что-нибудь придумать.

Но Папа продолжал смотреть на двор через ветровое стекло.