Клара и Солнце

Мне уже было не так непривычно ехать у Рика на спине, поэтому я часто протягивала свободную руку и помогала ему раздвигать траву. Она была не только желтее, чем в прошлый раз, но и мягче, податливей, и даже скопления вечерних насекомых, когда мы проходили сквозь эти облачка, расступались перед моим лицом беззлобно. На этот раз поля всю дорогу оставались не разделенными на секции, и, когда мы прошли через третью калитку-раму, мне впереди стал отчетливо виден сарай мистера Макбейна под широким оранжевым небом, а Солнце было уже близко от вершины треугольной крыши.

Когда мы оказались на скошенной траве, я попросила Рика остановиться и ссадить меня. Мы с ним постояли, глядя, как Солнце опускается все ниже и ниже, и тень сарая, как в тот вечер, протянулась к нам по короткой траве, где виднелся вьющийся рисунок косьбы. Когда Солнце зашло за крышу сарая, я вспомнила, как важно не нарушать уединение без необходимости, и попросила Рика отойти подальше.

– Что там внутри такое происходит? – спросил он, но до того, как я могла ответить тем или иным образом, он по-доброму прикоснулся к моему плечу и сказал: – Я буду ждать. Там же, где в прошлый раз.

Он ушел, и теперь я стояла одна, дожидаясь, чтобы Солнце вновь появилось ниже уровня крыши и послало сквозь сарай в мою сторону Свои последние лучи. Я понимала, что Солнце вполне могло рассердиться на меня за неудачу в городе, и к тому же, подумалось мне, теперешний шанс попросить Его об особой помощи, скорее всего, последний – и, если я его провалю, чем это может обернуться для Джози? С этой мыслью в меня вошел страх, но затем я вспомнила о Его великой доброте и без дальнейших колебаний пошла к сараю мистера Макбейна.

* * *

Как и тогда, сарай был наполнен оранжевым светом, и вначале мне было трудно разглядеть, что меня окружает. Но вскоре я различила слева тюки сена, поставленные друг на друга, и увидела, что невысокая стенка, которую они создавали, стала еще ниже. Частицы сена все так же светились в лучах Солнца, но теперь они взволнованно сновали в воздухе, а не плавали в нем спокойно – можно было подумать, что один из тюков недавно свалился на жесткий деревянный пол и рассыпался. Подняв руку, чтобы притронуться к этим движущимся частичкам, я заметила, что тени от моих пальцев тянутся назад до самого входа в сарай.

За тюками сена была настоящая стена сарая, и мне приятно было увидеть, что к ней по-прежнему прикреплены Красные Полки из нашего старого магазина, хотя сегодня они висели искривленно, с заметным наклоном в дальней части помещения. Керамические кофейные чашки сохранили свой аккуратный порядок, впрочем, и тут не обошлось без странностей: например, дальше на том же ярусе полок я увидела предмет, который, несомненно, был пищевым блендером Помощницы Мелании.

Я вспомнила, что в прошлый раз в ожидании Солнца сидела на металлическом складном стуле, и повернулась к противоположной стене сарая, надеясь вновь увидеть не только стул, но и переднюю нишу нашего магазина – и, может быть, даже гордую фигуру ИД или ИП в ней. Повернулась и увидела лучи Солнца, бьющие мимо меня почти горизонтально, пронизывающие сарай от заднего входа к переднему. Казалось, я смотрю на поток транспорта по оживленной улице, и, когда мне удалось перекинуть взгляд на ту сторону, я обнаружила, что все разделилось на множество секций разных размеров. Лишь несколько секунд спустя я высмотрела металлический складной стул – вернее, различные его части, распределенные по секциям, – и, вспомнив, как он мне помог в прошлый раз, как придал уверенности, я двинулась к нему. Но, едва я вступила в Солнечные лучи, мне подумалось, что если я хочу привлечь Его внимание, пока Оно еще не ушло, то мне надо действовать безотлагательно. Поэтому я начала формировать в уме слова прямо тут, охваченная ярким светом.

– Ты, должно быть, утомлено, и мне очень жаль Тебя беспокоить. Ты, вероятно, помнишь, я уже была здесь один раз летом, и Ты по Своей доброте уделило мне несколько минут Своего времени. Я посмела прийти сегодня еще раз, чтобы обсудить все то же важное дело.

Только-только эти слова образовались во мне, как пришло воспоминание о социализации у Джози, когда в Открытую Планировку большими шагами вошла рассерженная мама, крича: «Дэнни прав! Тебе тут вообще не следовало находиться!» И почти в то же мгновение я заметила в одной из секций справа злую надпись, похожую на ту, что я увидела из машины на стене одного городского здания. Несмотря на это, я не останавливала поток полусформировавшихся слов через свой ум.