Клара и Солнце

Вскоре она расчистила место под высоким окошком, а затем передвинула туда деревянный сундук. После этого взяла пластиковый ящик с плотно закрывающейся крышкой и аккуратно поставила на сундук.

– Вот. – Она отступила назад, довольная сделанным, хотя остальная комната стала выглядеть очень неопрятно. – Ну, Клара, попробуй. Только осторожно. Вторая ступенька высокая. Давай, я хочу, чтобы ты попробовала.

Я вышла из угла и без труда поднялась по двум ступенькам, которые она соорудила. Теперь я стояла на крышке пластикового ящика.

– Не волнуйся, не упадешь, они прочные, – сказала она. – Стой, как на полу. Поверь мне, все надежно.

Она опять засмеялась и продолжала на меня смотреть, поэтому я улыбнулась, а затем выглянула в высокое окошко. Вид был похож на старый, который открывался из заднего окна у Джози двумя этажами ниже. Траектория взгляда, конечно, изменилась, и справа обзор был отчасти закрыт куском крыши. Но я могла видеть серое небо, протянувшееся над скошенными полями, и сарай мистера Макбейна вдалеке.

– Зря ты раньше мне не сказала, – промолвила Джози. – Я же знаю, как ты любишь смотреть наружу.

– Спасибо. Спасибо огромное.

Некоторое время мы смотрели друг на друга, мягко улыбаясь. Потом она оглядела разбросанные по полу предметы.

– Фу, какой бардак! Ничего, я все приберу, обещаю. Но сейчас не могу, есть кое-что срочное. Не пытайся сама. Я позже этим займусь, хорошо?

* * *

Мама в этот период, как и Джози, не так часто имела со мной дело, порой даже не смотрела в мою сторону, когда встречала меня где-нибудь в доме. Я понимала, что сейчас и для нее хлопотливое время и что к тому же мое присутствие может наводить ее на трудные воспоминания. Но один раз она уделила мне особое внимание.

Джози в тот день была в отлучке, но Мама по случаю выходного дня осталась дома. Большую часть утра я провела у себя в Подсобной Комнате, но, услышав голоса внизу, вышла на верхнюю лестничную площадку. И тут я быстро поняла, что мужчина, который разговаривает с Мамой в прихожей, – это мистер Капальди.

Я была удивлена, потому что о мистере Капальди в доме не упоминали очень долго. Они с Мамой начали беседу непринужденным тоном, но немного погодя в Мамином голосе стало слышно напряжение. Потом раздались ее шаги, и я увидела, что она смотрит на меня, стоя тремя этажами ниже.

– Клара, – громко обратилась она ко мне. – Тут мистер Капальди. Ты помнишь его, конечно. Спустись и поздоровайся с ним.

Осторожно сходя по лестнице, я услышала, как Мама сказала:

– Мы не так договаривались, Генри. Вы другое мне сказали.

На что мистер Капальди ответил:

– Я просто хочу изложить это ей. Вот и все.

Мистер Капальди несколько погрузнел после того дня в его здании, и седина вокруг его ушей стала светлее. Он тепло со мной поздоровался, а затем повел меня в Открытую Планировку, говоря:

– Просто хотел обсудить с тобой кое-что, Клара. Ты могла бы оказать нам огромную помощь.

Мама последовала за нами молча. Мистер Капальди сел на модульный диван, откинулся на подушки и своей расслабленной позой напомнил мне подростка Дэнни, который сидел на этом диване в день социализации, вытянув поверх него ногу. В противоположность поведению мистера Капальди, Мама, держась очень прямо, осталась стоять посреди комнаты и, когда мистер Капальди предложил мне сесть, сказала:

– Я думаю, Кларе будет приятнее стоя. Давайте, Генри, к сути.

– Крисси, ну что вы. Какие причины для нервозности?

После этого он, сев уже не так расслабленно, подался в мою сторону.

– Ты, наверное, помнишь, Клара, как меня всегда завораживали ИД и ИП. Я всегда смотрел на вас как на наших друзей. Как на животворящий источник познаний и просвещения. Но, как ты знаешь, есть на свете люди, которые встревожены из-за вас. Люди, которые испытывают страх и досаду.

– Генри, – сказала Мама. – Пожалуйста, ближе к сути дела.