Клич войны

В самом центре города пролегал величественный триумфальный бульвар, именуемый Аллеей великолепия. Ее начало будет отмечено Триумфальной аркой, во много раз большей, чем Триумфальная арка или Бранденбургские ворота, и она приведет к огромной площади, занимающей триста пятьдесят тысяч квадратных метров открытого пространства. С одной стороны возвышался собственный дворец фюрера, построенный в таких масштабах, что он затмил бы Версаль. Прямо напротив арки, на дальней стороне большой площади, будет стоять Народный зал, купол которого был вдохновлен собственными эскизами Гитлера. Купол зала был рассчитан на двести метров в высоту и двести пятьдесят в ширину-настолько огромный, что одной из задач, поставленных перед Герхардом, было придумать, как предотвратить образование облаков внутри купола и дождь на людей внутри него.

Мастера работали месяцами, чтобы создать модель размером с комнату, изображающую огромную часть нового города со всеми его улицами и крупными зданиями.

Однажды в конце февраля 1936 года Шпеер сообщил своим подчиненным, что фюрер лично посетит их мастерские, чтобы изучить модель и ознакомиться с планами.

- Фюрер сейчас находится в очень напряженном состоянии, - объяснил Шпеер. ‘Есть вопросы, которые я не имею права обсуждать, которые могут очень скоро изменить положение Рейха и снова сделать немецкий народ силой в Европе. Фюрер несет на своих плечах всю тяжесть ответственности за наше славное будущее. Он нуждается и заслуживает возможности расслабиться, отвлечься от своих обязанностей, хотя бы на несколько коротких мгновений. Для нас большая честь предоставить ему такую возможность. Поэтому я призываю всех вас сделать все, что в ваших силах, чтобы визит нашего славного лидера был приятным.’

Это заявление повергло весь офис в состояние, близкое к безумию. Женщины-служащие бросились в дамские комнаты, чтобы выглядеть красиво для своего хозяина. Мужчины надели пиджаки, поправили галстуки, причесались и постарались принять подобающую позу. ‘Но что это должно быть?- они спрашивали друг друга. Хотел ли Гитлер видеть уверенных, целеустремленных людей, которым можно доверить создание его столицы? Или они должны быть почтительными, скромными и молчаливыми, пока с ними не заговорят?

И вдруг он оказался там, это мгновенно узнаваемое лицо, уже известное всему миру, но одетое в твидовый костюм, а не в обычный коричневый форменный пиджак: теперь он великий архитектор, а не великий вождь.

Герхард был так же ошеломлен, как и все остальные. "Если бы здесь появился сам Иисус Христос, мы не могли бы испытывать перед ним большего благоговения", - подумал он, внезапно осознав, что он ничем не отличается от других и не способен оставаться независимым или скептическим в присутствии фюрера.

Им было велено продолжать работу во время визита: "фюрер хочет видеть активность и прогресс", - сказал Шпеер. Поэтому Герхард отвел взгляд от Гитлера и снова уставился на чертежную доску. Он прокладывал вентиляционный канал для купола Народного зала, когда услышал кашляющий звук, явно предназначенный для привлечения его внимания, прямо над левым плечом.

Герхард оглянулся и увидел в двух метрах от себя Адольфа Гитлера и Альберта Шпеера. Герхард соскочил с высокого табурета, на котором сидел, и, повинуясь мгновенному рефлексу, приветствовал фюрера криком: "Хайль Гитлер!’

Гитлер ответил салютом, который был не более чем движением руки, а затем Шпеер сказал: "Это один из наших самых многообещающих молодых сотрудников, Герхард фон Меербах.’

- Из семейства двигателе-строителей?- Спросил Гитлер, глядя на Герхарда.

- Да, мой фюрер. Мой брат Конрад - нынешний граф фон Меербах.’

- Фон Меербах не только многообещающий архитектор, но и добровольный пилот Люфтваффе.’

Гитлер одобрительно кивнул. - Видите ли, Шпеер, это национал-социализм в лучшем виде. Перед нами молодой человек из аристократической семьи, но он не теряет времени даром в мире привилегий. Он помогает строить Рейх, а также защищать его. Затем он шагнул вперед и дружески похлопал Герхарда по руке. ‘Молодец, молодой человек, - сказал он, и его голубые глаза уставились прямо на Герхарда. Гитлер обладал форма очарования, что было что-то близкое к гипноза. Быть в присутствии фюрера, с глазу на глаз, означало быть полностью убежденным в его величии, так что человек не хотел ничего больше в жизни, кроме как делать все возможное, чтобы служить его делу.

‘Ах так, я вижу, вы работаете в Большом зале. Итак, скажите мне, фон Меербах, что вы думаете о моем плане строительства?’

И Герхард поймал себя на том, что говорит, как будто других слов не было: "Я думаю, это великолепно, мой фюрер.’

***

Шафран и ее новая подруга Чесси фон Шендорф заключили сделку в первые же дни их дружбы. Чесси помогла бы Шафран научиться говорить по-немецки, а взамен выучила бы столько суахили, что, как она выразилась, " я могу своим родителям самый большой шок дать! Они посылают меня в Англию, чтобы я лучше говорил по-английски, но теперь я буду притворяться, что в Родине говорю только по-африкански. Они не будут знать, что произошло.’