Ключ от прошлого

Тим оттянул воротник рубашки, и даже в полумраке Эйприл смогла различить рваную полосу на его плече, недалеко от места, где будет шрам у мистера Винтерборна.

– Нож, – сказал Тим и закатал штанины джинсов, демонстрируя шрамы на голенях. – Разбитая бутылка.

Когда мальчик потянулся к рукаву, собираясь рассказать ещё одну историю из тех, что, как догадывалась Эйприл, он не любил говорить, она выпалила:

– Тим, хватит. Не нужно.

Мальчик оглянулся на Габриэля, и когда он снова заговорил, его слова были тихими и мрачными.

– Не у всех есть родители, которые позаботятся о них, Эйприл. Кто-то из нас надеется, что его никогда не найдут.

Стало тихо – были слышны только звуки капающей воды да тяжёлое прерывистое дыхание мужчины, который был не таким мёртвым, каким его считал мир.

– Ладно. – Сэйди посмотрела на Тима. – Что нам делать?

Весь следующий час Сэйди и Эйприл работали вместе, пока Тим ходил за припасами. Первым делом с Габриэля нужно было срезать одежду, но его футболка буквально разваливалась на части от одного прикосновения. Мистер Винтерборн стонал, но не сопротивлялся, несмотря на то что должен был испытывать ужасную боль.

– Я никогда такого шрама не видела, – сказала Сэйди, хотя Эйприл понятия не имела, о каком именно шраме она говорит – их было слишком много.

Бока Габриэля покрывали татуировки со словами, непонятными для Эйприл. Они были загадкой, которую не получалось решить.

– Как думаешь, что они означают? – спросила Сэйди, но Эйприл только покачала головой.

– Не знаю.

– Где он был все эти годы? Почему вернулся сейчас? Чего он боится?

– Я не знаю. – Эйприл снова покачала головой. Ей было очень страшно, но девочка не могла об этом сказать – не могла этого показать. Эйприл до сих пор злилась на Габриэля за то, что он вломился в их комнату, напугал Вайолет и забрал ключ. Но она будет злиться гораздо, гораздо больше, если он умрёт.

Поэтому девочка наблюдала, как Тим заливал спиртом и осторожно зашивал рану Габриэля. Она смотрела, как Сэйди устанавливала обогреватель и накрывала мистера Винтерборна одеялами. Тим и Сэйди вместе прикрыли большими листами пластика щели в стенах погреба, из которых сильнее всего дуло.

А Эйприл… Эйприл только держала мистера Винтерборна за руку.

И молилась.

24. Другой мистер Винтерборн

– Как он?

Утро вечера мудренее – так говорили люди. Но Эйприл по своему опыту знала, что люди лгут.

И часто.

– Ему стало хуже, – сказала Сэйди, несмотря на то что солнце уже взошло и воздух в погребе был свежим и чистым, как новые простыни на аккуратно заправленной кровати.

Габриэль должен был почувствовать себя лучше.

Но мужчина на импровизированной кровати одновременно сильно потел и дрожал, и, во сколько бы одеял его ни кутали, выглядел так, словно до сих пор находился в ледяной воде. Сколько бы дети ни подносили к его губам мокрую губку, он пил так жадно, словно долго блуждал в пустыне.

Сколько бы Эйприл ни молилась о том, чтобы Габриэль очнулся и накричал на неё за то, что она привела в его убежище в погребе ещё двоих надоедливых детей, его глаза оставались закрытыми, а стоны сдавленными, и лихорадка всё не заканчивалась.

К счастью, была суббота. В этот день не было ни уроков французского со Смиттерсом, ни математики с мисс Нельсон, и до тех пор пока дети будут дежурить по очереди, никто не станет задавать вопросов… некоторое время. Эйприл знала, что спешить было некуда. Ей просто хотелось, чтобы Габриэль мог это подтвердить.

– Он не приходит в сознание, – пробормотала Сэйди, меряя погреб шагами. – Почему он до сих пор не очнулся?

– У него стабильный пульс, и цвет лица стал лучше, – доложила ей Эйприл.

– Но он до сих пор не очнулся! – Сэйди закричала, но, похоже, пожалела об этом. – Извини. Просто я беспокоюсь.

– Знаю, – сказала Эйприл. – Я тоже.

– Просто… Это же Габриэль Винтерборн. И меня учили, что, когда ты находишь пропавшего миллиардера с мечом в груди, ты должен кому-нибудь рассказать. Почему он здесь? Почему он никому не сказал, что вернулся? Почему…

– Не знаю, – сказала Эйприл, и тут Габриэль заворочался. Девочка попыталась придержать его за плечо, чтобы швы не разошлись, но мужчина стал вырываться, бормоча:

– Нет. Нет. Нет!

– Тихо. Всё хорошо, – сказала Эйприл, потому что так говорили мамы в фильмах.

– Нужно бежать, – сказал Габриэль.

– Нет, тебе нужно лежать. Очень-очень спокойно, – возразила Эйприл, но мужчина не слушал.

– Опасно. Везде опасно. Опасно. Везде…

Габриэль повторял эти слова как мантру – как молитву. Тогда Эйприл сказала:

– Сейчас ты в безопасности. – Мужчина перестал сопротивляться. Но, наверное, только потому, что снова потерял сознание.

– Эйприл? – через какое-то время спросила Сэйди. – Что случилось ночью?

– Не знаю, – повторила девочка, хотя на самом деле она знала. Конечно, не всё. Но Эйприл знала про ключ и вылазку в мини-особняк. Она видела, как Габриэль сидел на карнизе и лунный свет отражался от его клинков. Эйприл знала, как он реагировал каждый раз, услышав голос мисс Нельсон.