Клуб царских жен

Сперва был космос – парсеки бесконечной ночи, усеянной звездным бисером, перечеркнутой бледной мякотью млечного пути. Космос был спокоен и тих. Но вот сотни космических кораблей не нарушают его безмолвие. От их разнообразия и блеска рябит в глазах. Неспешны грузо-пассажирские конусообразные рукма и сундра-виманы, стремительные бесшумные шакуна разворачивают солнечные паруса, над ними, словно горы, высятся громадные крейсеры трипура-виманы, и изрыгают пламя реактивные агнихорты. Существа внутри всей этой флотилии знакомы – синекожие, золотоволосые. Голубая Кровь. Из краткого описания особенностей их породы Хоуп делает смелый вывод – потребность в кислороде у небесных «богов» существенно больше, чем у жителей земли, состав крови тоже несколько иной – отсюда синева и невозможность долго находиться в земных условиях без спецсредств. Несмотря на это, скрещиваться с земными жителями они могли – сходная анатомия и общие корни позволяли рождаться жизнеспособным полукровкам, правда, такими союзами Голубая Кровь обычно брезговала, стараясь держать дистанцию.

Гордость сыграла с небесными «богами» злую шутку. Демоны тьмы, их непримиримые враги, пришли по следам космической армады, чтобы развязать с Голубой Кровью очередную войну. Враг был силен. Грянула битва, в которой пали все, единицы остались – несколько существ Голубой Крови и пара людей. «Боги» никогда прежде не видели, чтобы столь примитивные, слабые существа, как люди, проявляли в битве подобную самоотверженность и верность. Пораженные людской отвагой, они создали искусственную кровь на основе своей собственной, божественной, и возродили с ее помощью множество погибших.

Эпоха мира началась для «богов» ликованием и триумфом, а окончилась – разочарованием и страхом. После великой битвы с тьмой от Голубой Крови осталась лишь одна семья – группа ближайших родственников – пятеро братьев и одна сестра. Теперь они были не столь высокомерны к простым смертным, способным дать им шанс на выживание, но искусственная кровь исключила возможность продолжения рода за счет людей. Раз за разом принцы Голубой Крови выбирали себе жен, и всякий раз те гибли, понеся…

– Таково проклятие Голубой Крови, теперь понимаешь? – закончил экскурс в история Рупайя.

– Да, – удовлетворенно кивнула Хоуп. – Камень-индикатор показывает процент искусственной крови в организме претендентки, так?

– Совершенно верно.

– Поэтому Царицами становились девушки с окраин и беженки-чужеземки? У них процент искусственной крови был меньше?

– Да.

– Почему нельзя было заключить династический брак с другими царствами?

– Четыре царства появились уже после великой битвы, людей с чистой кровью нелегко найти даже у соседей. Плюс ко всему, благодаря стараниям демонов три соседних царства закрылись от Четвертого, объявив нам бескровную войну.

– Вот оно что. Теперь все складывается…

До дома Хоуп шла медленно, словно во сне. Состязание еще не закончено, но они с Алсу, кажется, выиграли его. Надо было радоваться, ликовать, торжествовать победу, но эмоции Хоуп вдруг «окоченели», покрылись льдом. Она будто перестала чувствовать и воспринимать происходящее. Хоуп не привыкла обмывать не выигранный приз даже при идеальной стратегии. Все внутри замирало, от сладостного предвкушения, но она сдерживала себя. Еще рано! Торопиться нельзя! Счастье так близко… только руку протяни. И неважно уже кто выиграет. Пусть и Абашева. Они ведь одна команда.

Светлова вернулась домой вечером. Там ее уже ждал Белый.

– Чего такая мутная? – поинтересовался вместо приветствия.

– Расскажу, – сдержав проскользнувшую в словах радость, пообещала Хоуп.

Рассказала. Не сказать, чтобы новости сильно порадовали Белого – он отреагировал сдержано и даже не пытался ерничать или дразнить Хоуп, как бывало прежде. Он стараться выглядеть невозмутимо, но внимательная Хоуп отметила, что взгляд его потух. «Нечего сюсюкаться и жалеть, – одернула себя, – пусть знает правду, а то напридумывал тут!»

Белый будто понял – это все. Не будет больше никаких разговоров «по душам» и неловких, двусмысленных ситуаций. Он не расстроился, по крайней мере, так казалось внешне. Угадать, что творилось у парня в голове, не представлялось возможности. Взгляд его оставался как прежде невозмутимым, поведение тоже не менялось.

А вот с Хоуп началось твориться нечто невообразимое. Куда бы она ниотправилась, что бы ни делала. Белый не шел из головы, а вопрос «Каково это – быть с ним?» пульсировал в висках, не позволяя думать ни о чем другом.

«Я с этим Белым с ума сойду! – злилась Хоуп. – Он мне что, в чай приворотного зелья подлил? – спрашивала и тут же ругала сама себя за глупые предложения. – Ерунда! Просто он постоянно торчит рядом, вот я и привязалась…»