Княжна Дубровина

Одлась Маша въ свое блое новое платье и горько плакала прощаясь съ матерью, принимая ея благословеніе. Пришелъ Митя, принесъ ей отъ отца букетъ цвтовъ и блые цвты. Она приколола ихъ къ своей густой и пышной кос и отправилась въ приходскую церковь пшкомъ, такъ какъ церковь находилась въ двухъ шагахъ.

Тамъ увидалъ ее Николай Николаевичъ окруженный дтьми. Старый священникъ, духовникъ Маши, обвнчалъ ихъ. Горячо молилась Маша и просила Бога дать ей разумъ и силу воспитать дтей своего мужа и составить его счастіе.

И вошла Маша въ домъ своего мужа и принялась за дло умючи и потихоньку, съ дтьми хлопотъ не было, они ее любили и охотно ее слушались. Одна Анюта не покорялась ей, но Маша скоро поняла ея характеръ и настаивала кротко, съ лаской и добрыми словами; Анюта полюбила Машу крпко и изъ любви уступала ей. Бывала закапризится Анюта, а Маша поглядитъ на нее добрыми глазами и покачаетъ головой — и стихнетъ Анюта. Бывало Анюта вспылитъ, слова такъ и бгутъ, такъ и сыплятся, а Маша выслушаетъ внимательно, молча, и скажетъ:

— Ты все сказала?

— Все.

— Ну теперь выслушай и меня. Тогда Маша принималась говорить разумно и ласково, и если ей не удавалось уговорить Анюту, она прибавляла:

— Не огорчай меня и папочку.

И Анюта переставала спорить.

Не такъ-то легко было сладить съ распущенною и избалованною прислугой. Но Маша черезъ три мсяца сладила и съ этимъ. Самые лнивые ушли, осталась старая няня, съ которою Маша обращалась ласково, ничего ей не приказывала, но всегда просила и твердо на своемъ желаніи настаивала.

Она черезъ Дарью-няню нашла другую кухарку, новую горничную и работящаго дворника; перевела отъ маменьки куръ и помстила ихъ у себя, въ новомъ курятник. Въ дом и хозяйств, даже въ саду и огород скоро все пришло въ надлежащій порядокъ. За мужемъ Маша заботливо ухаживала и зажили они счастливо.

Глава III

Не теряя времени Маша начала учить двочекъ тому что сама знала, ариметик, правильно читать и писать по-русски, священной исторіи и рукодльямъ, къ которымъ Агаша не только была способна, но и пристрастилась, а Анюта терпть не могла и всегда такъ устраивала, что двочки вяжутъ или шьютъ, а она читаетъ. Маша учила двочекъ шить и вязать, а Агаша даже скоро выучилась штопать.

— Это дло въ хозяйств необходимое, а вс эти канвовыя работы только денежный переводъ, говорила Маша, да и времени у меня на это нтъ. Это выдумано для богатыхъ, чтобы время коротать.

— Разв мы бдные? спрашивала Лида.

— Благодаря Бога нтъ, но и не богатые. Вамъ надо знать всякое домашнее, полезное рукодлье.

И Маша сама, по ея выраженію, дтей обшивала, то-есть сама шила имъ и блье и платья и Агаша вскор оказалась хорошею ей помощницей. Скоро наступили ваканціи и счастію дтей и веселости Маши конца не было. Начались длинныя прогулки, полдники въ лсу, катанья на лодк, громкій говоръ и хохотъ, собираніе грибовъ въ бору и трав на дугу и цвтовъ въ пол. Маша была охотница до всего этого, она сушила травы, отбирала ихъ, какія цлительныя для домашняго обихода, а какія красивыя для украшенія комнатъ. Она длала изъ длинныхъ травъ и высокихъ султановъ букеты и ставила ихъ въ вазочки. И чудесные это были букеты. Травки такія тоненькія, всякаго сорта и разной формы, и хотя уже пожелтвшія, но красивыя. Всю зиму напоминали они о весн и лт. Особенно любила Маша и дти уходить въ теплый лтній вечеръ на берегъ Оки, переправиться въ лодк на другую сторону и погулявъ около опушки бора, набравъ грибовъ возвращаться къ рк, садиться на берегъ. распвая хоровыя псни, которыхъ Маша знала много и которымъ научила дтей. Мальчики принимались за работу. Они натаскивали хворосту и сухаго ельника изъ бору и раскладывали костеръ на самомъ берегу Оки на сухомъ песк. Маша вынимала изъ корзины небольшую сковородку, кусокъ масла и принималась жарить набранные грибы. И никогда никакой роскошный обдъ не могъ быть такъ пріятенъ, какъ этотъ ужинъ у веселаго огня, на берегу быстрой Оки, при лунномъ свт, тихимъ, теплымъ лтнимъ вечеромъ. Смхъ и говоръ, говоръ и смхъ оглашали воздухъ, а когда надо было наконецъ идти домой, то подымались вс они не вдругъ, такъ не хотлось имъ оставить свою стоянку — и шли они домой распвая хоромъ какую-нибудь русскую псню. Маша научила ихъ пть согласно, не фальшивя и безъ писку. Слухъ у ней былъ замчательный. Больше всхъ любили дти пть хоромъ:

Ахъ по морю, ахъ по морю, морю синему,
По синему, по синему, по Хвалынскому

Или хоровую, веселую:

Подл рчки, подл мосту
Трава росла, трава росла зеленая…

И заслышавъ ихъ издали выходилъ къ нимъ папочка и они вс окружали его и разсказывали ему въ запуски свои похожденія на дальней прогулк. Маша тоже какъ и дти звала мужа своего папочка и она съ жаромъ и смхомъ разсказывала ему, какъ Анюта прозвала цлую семью боровиковъ, а она, сама Маша, въ одномъ мст въ кругу, двадцать боровиковъ нашла.

— Да и я нашла, кричала Агаша.

— И я, и я, подхватывали другія двочки.